"Михаил Леонидович АНЧАРОВ. Прыгай, старик, прыгай! (Повесть)" - читать интересную книгу автора

-- Он в полицаях от партизан работал, а поп дознался, что, наоборот,
Васька на немцев, на герра Зибеля работает, а партизан продавал. Можешь ты
это понять? -- спросил Павлик-из-Самарканда. -- Не можешь. Васька попа за
это убил, а попа этого город берёг.
-- За что же?
-- Не можешь ты этого понять. Поп у немцев работал, а сам выдавал
справки людям голодным, будто они на немцев работали, и те получали хлеб в
немецкой комендатуре. Потом немцы дознались, что справки липовые и что поп
партизан прятал, а Васька того попа в церкви убил финкой. Немцы попа уже
мёртвого повесили. А когда наши пришли, сколько народу за эти липовые
справки под сомнение попало. А Ваське хоть бы что -- попа-то нет, никому не
докажешь, что хотя справки настоящие, а всё одно липовые. А Минога
дозналась. Васька её одну только и боялся.
-- Почему?
-- Она всё это ему в глаза выложила, он и обвалился.
-- А она откуда все узнала?
-- Это никому не известно. Ведьма она.
-- Не ведьма, а нимфа, -- сказал Громобоев.
-- Нимфа -- это кто? -- спросил Павлик-из-Самарканда.
Но ответа не получил.
Громобоев щёлкал подтяжками. Оттянет и отпустит, отпустит и оттянет.


-- Ты знаешь, что такое Сиринга? -- спросила Аичка у своего директора.
Свадьбу они решили сыграть скромно, потому что у директора ещё в памяти
была бурная свадьба с его первой женой, где шафером был её теперешний муж.
Директор бушевал у себя на строительстве, а его внезапная жена Аичка со
своими пионерами отыскивала неизвестных героев, которых в городе было ровно
половина населения. А вторая половина героями быть не могла, поскольку почти
вся родилась в послевоенное время.
-- Сиринга? -- спросил директор. -- По-моему, это река в Якутии или
Бурятии... Хатанга, Сиринга, где-то в кроссворде попадалась. А что?
-- Громобоев тётю мою назвал Сиринга.
-- Серёгина?
-- Нет, Сиринга.
-- Ну, я посмотрю в справочной литературе...
-- ...Не надо... -- жарким шёпотом сказала Аичка. -- ...Войдёт
кто-нибудь...
-- ...Прости... -- жарким шёпотом сказал директор, отодвинулся от Аички
и заорал по телефону. -- Аверьянов! Аверьянов! Почему самосвалы не подходят?
-- Сегодня в полдевятого, -- сказала Аичка.
Директор перекрыл трубку и кивнул. Аичка пошла к выходу.
...Когда директор глядел на Аичкины ноги, его укачивало. "Интересно, как
долго это может продолжаться? -- думал директор. -- Неужели это надолго?" А
кровь в директорских жилах так и играла, так и играла.
Он, в сущности, был добрый малый, этот директор, только слишком
тщательно готовился к образу директора перед приездом в этот город.
Он хотел, чтобы в нём самом город увидел облик и образ будущей жизни
города.
Город увидел. И ему не понравилось.