"Михаил Анчаров. Записки странствующего энтузиаста" - читать интересную книгу автора

Какой труп, вы в своем уме? Да вы знаете, кто мой отец? Знаю. Такой же.
А можно и так гулять - парами. Тут посидели, там прошлись, в карты
поиграли и в шашки, прокатились на колесе. Але, Мила? Приходи с мужем и
подругой. Кроме нас, будет еще пара... А посидим. А потом? А хоть вечер без
детей... А потом? А кто как сумеет... А между прочим, придет Рудик... Что? А
тогда не приходи с подругой... А давай я к тебе заеду? И привезу? Муж дома?
А ты скажешь... Что?.. А ты скажешь... Что?.. Скажи прямо - звать Рудика или
нет?.. А можно, знаешь как сделать? Муж останется у нас, а я тебя домой
провожу. А? Унылый кобеляж.
"Лунную" играют... Чье-то сердце за ней летит... Потом "Пер Гюнт",
песня Сольвейг... Зима пройдет, и весна пролетит... Завянут все цветы... И
ты ко мне вернешься... Когда-нибудь станут работать авралами.
А что особенного? Скользящий график по предприятиям. Компьютеры
вычислят. Полмесяца подготовка, ремонт, подтягивать тылы, а потом красная
ракета - атака, ура! Пошли, родимые! До удали, до горячего взрывного пота,
до устали, до запоя, себя не помня, беззаботно... Ура, победа!.. А потом -
столы в полкилометра, в складчину, с оркестрами, с диксилендами, с премиями,
с проводами на пенсию, со свадьбами - кому что по сезону... На одном конце
стола "Рябину" поют, на другом - "скинь туфли узкие". А тут и я с краешку с
дудочкой сижу и плачу, иногда играю на дудочке... Почему так уворачиваются
от коммунизма, уже тысячу лет уворачиваются - я понять не могу. Когда
коммунизм - самая простая вещь на свете. Прошлого не переделаешь, повлиять
можно лишь на будущее. Но в прошлом была не только жизнь, а был еще и ее
Образ. Образ беззаботности, энтузиазм, святой аврал, не моторное жужжание, а
ритм сердца.


20

Я очнулся, дорогой дядя. Но не только потому, что и все помню и мне
есть с чем сравнивать, а и потому, что все подтверждается.
Я еду в город Тольятти, где я никогда не был, но в городе, который
стоял на месте нынешнего, я был. Однако это было очень давно.
Я заметил за собой, что читать правду я иногда люблю, а писать - нет.
И так нахлебался всего - вспомнить тошно, а писать - просто с души
воротит. И я думаю
- как же быть? Правду читать люблю, а писать - нет. Остается врать?
Тоже как-то срамно. А полуправда - это все равно, что наполовину настоящая
трешка.
Что это означает? Надо судить фальшивомонетчика. Но вот что значит "вся
правда", не знает никто. Жизнь неисчерпаема.
И я решил так. Если читать правду интересно, а писать не хочется, если
врать не хорошо, позорно, а полуправда - это фальшивая монета, то я перейду
на азбуку Морзе. "Точка, точка, тире... ночка ужасов... мы выходим на
рандеву"... "А потом похоронные "дугласы"... нас привозят домой в Москву" -
как в разведке. Пережил, узнал, вытер кровь, слезы и сопли и сообщил:
"Так-то и так, врага видел в лицо, его тошнит от страха. Поэтому ждите
жестокости и подлых вывертов. Маски меняются, позы - тоже. Мотивы остаются
прежние - страх демонтажа, и кушать хочется сверх человечьей меры". В общем,
без лаконизма поэзии и абсолютности Образа не обойтись. Но про своих я буду