"Федерико Андахази. Милосердные" - читать интересную книгу автора

корсету , который убирает лишнее и добавляет необходимое , - пусть это и
чистая иллюзия - не совсем отталкивающе. Она села , положив ногу на ногу , и
обнажила бедра. Она не обольщалась насчет себя , увядшая кожа свисала
складками; жир выт еснил то , что раньше было мышцами , которые придавали
ногам точеную стройность , но , несмотря на разрушительные следы прошедших
лет , она все еще видела в себе былую обольстительную сильфиду. Почему же
, - спросила она себя , - если ее собственное воображение - а оно обычно
становилось жертвой беспощадной ностальгии - сейчас смилостивилось над ней ,
оно не может распалить тлеющие угли былого пламени? Не вставая со стула ,
она повернулась лицом к молодому садовнику , наблюдавшему за ней с некоторым
любопытством , и ей показалось , что в его взгляде промелькнула тень
желания. Она не ошибалась.

5

Дерек Тальбот взирал на нее почти с интересом. Колетта почувствовала
себя красавицей. Втайне она всегда считала себя привлекательнее , чем
Бабетта. Только идиот или слепец мог путать ее с сестрой. Она посмотрела на
Бабетту , пытавшуюся привести себя в порядок , с искренним сочувствием. В
самом деле , садовник и глазом не повел , чтобы взглянуть на Бабетту , зато
не отрываясь смотрел на обнаженные ноги Колетты. Моя сестра раздвинула
колени и , глядя Д ереку Тальботу прямо в глаза , провела рукой по своим
бедрам , а затем протянула руку и к прислоненному к стене ружью. Она
погладила его ствол , одновременно переведя взгляд на член юноши , - который
, к слову сказать , начал восставать - и тут же поднесла приклад ружья к
своему лобку и зажала его между ног. Обводя языком вокруг дула , она начала
медленно и размеренно двигаться , как если бы ехала рысц ой на лошади. К
Дереку Тальботу вернулось то выражение лица , которое у него было несколько
минут назад , когда он рассматривал афишу. Моя сестрица Колетта , увидев ,
что "дружок" садовника возвращается в царство живых , встала , подошла к
кровати , опустилась на колени и , будто совершая светский церемониал ,
взяла его обеими руками и провела языком от основания до головки , а затем
от головки до основания. Бабетта , потихоньку приходившая в себя , следила
за происходившим с удивлением и недоверием. Колетта , не отпуская свою
жертву , подняла глаза и не без злорадства взглянула на Бабетту , будто
говоря: "Я , Колетта Л егран , смогла сделать то , чего тебе , ничтожная
старуха , никогда бы не удалось".
Колетта ощутила под своими ладонями мощный толчок. Не теряя ни секунды
, она обернула свой трофей заранее заготовленным платком , и в ту же секунду
огнедышащий вулкан изверг из себя белоснежную драгоценную лаву. Когда
сокращения мышц прекратились , Колетта сжала пальцы , чтобы получить все до
последней капли. Когда животворная жидкость оказалась в платке , Колетта
связала уголки и спрятала импровизированный мешочек в свои одежды , Д ерек
Тальбот , который все еще дрожал , как лист , неожиданно открыл глаза. Из
самых сладостных грез он перенесся в худший из кошмаров. Перед его взором
предстали две дряхлые старухи , жадные и ненасытные , которые смеялись и
ликовали , как гиены , Д ерек Тальбот ощутил приступ тошноты , который
перерос в неудержимую рвоту. Сначала он стал умолять , чтобы его развязали ,
а затем обрушил на них оглушительные проклятья , грозя заявить на них
властям и раструбить на всех углах , что сестры Легран - самые грязные из