"Пол и Карен Андерсон. Дахут, дочь короля ("Короли Иса" #3) " - читать интересную книгу автора

августа, врученного тебе для осведомления, запрещено поклоняться ложным
богам. Их храмы и доход должны быть конфискованы в пользу государства - ты
отказываешься от своего долга поддерживать веру или хотя бы ее принять?
Грациллоний подавил вздох.
- С должным уважением, сэр, - ответил он, - мы обсуждали это на
протяжении всего дня. Повторяю, Ис - это суверенная нация. Его закон
требует, чтобы король руководил старинными обрядами. Там, в вашей церкви,
есть способный священник; я покровительствую ему и его общине; большего я
сделать не могу, пока остаюсь королем.
- Вам могут это припомнить, префект.
- Сэр, я знаю. Вы можете меня арестовать. Но снова вам говорю, что
тогда? Ис оскорбится. Он выйдет из договора о сотрудничестве, которое,
осмелюсь сказать, было бесценным для Рима. Что касается нового короля, то
Ис будет действовать так же, как в прошлом, когда терял его не по обряду.
Он найдет нового человека, чтобы охранять Лес: купленного раба,
бандита-добровольца, ищущего убежище вне закона империи, не важно.
Какая-разница, что он будет проводником идей Совета, ведь я не стану
вмешиваться и у меня не будет оснований хранить верность Риму. Дадите ли вы
Ису отступить в изоляцию, или придете и опустошите его, вы потеряете защиту
Арморики.
Квинт Домиций Бакка, уполномоченный, произнес скользящие коварные
слова:
- А ведь каким вы оказались предприимчивым, Грациллоний? Потворствуете
торговле с варварами в Ибернии. Я трижды писал вам, объясняя, как приток
золота расстраивает имперскую политику, побуждая людей не пользоваться
денежным обращением, установленным августом, обходить нормальные
коммерческие каналы, уклоняться от налогов, попирать правила и с
возрастающей частотой стараться избегать тех жизненных установок, к которым
призывал Господь. Но вы не пресекли подобную деятельность.
- Сэр, вы получали мои донесения, - ответил Грациллоний. - В отношении
контрабанды я сделал все, что мог, но я по-прежнему считаю, что важнейшая
работа ваших морских патрулей состоит в том, чтобы защищать от пиратства и
поддерживать моряков в нужде. А не в том, чтобы задерживать купеческие
суда. Между тем, путешествуя, я видел, как процветают соседние народы -
Арморикскис племена, - насколько их становится год за годом все больше.
Люди здоровы, сыты, хорошо одеты и под кровом...
- Тихо! - вмешался Глабрио. - Мы знаем о вашей деятельности в западной
части полуострова, намного превышающей данные вам наказы. Какие цели вы
преследуете?
Грациллоний окаменел. В нем разгоралась злость, выжигающая усталость.
Тем не менее он тщательно подбирал слова.
- Сэр, я пояснял снова и снова, и не сегодня, а в письмах и во время
посещений вашему предшественнику. Не могу понять, почему вы настаиваете.
Что же, я знал, о чем вы станете спрашивать, и пришел, готовый ответить. -
Апулей Верой предостерег его четыре года назад, и неоднократно
впоследствии; он спрашивал самого себя и обдумал свои открытия. - Я сделал
это в первый же час нашей беседы. Зачем вы заново меня протаскиваете через
объяснения очевидного - я потерял счет тому, сколько раз, какими способами
- без малейшего отдыха, не притронувшись к принесенным для вас закускам? Вы
хотите меня измотать? Сэр, вы напрасно теряете время. Однажды меня