"Поль Андреота. Очищение огнём" - читать интересную книгу автора

- Вино отличное, - похвалил я и даже причмокнул губами, чтобы доставить
ему удовольствие, но он уже устремился на кухню.
Пятнадцать листов бумаги - лишь о них я думал, пересекая сквер под палящим
солнцем. Пятнадцать страниц, исписанных мелким почерком, нужно было положить
на стол Берни. Но что, черт возьми, я напишу на этих пятнадцати страницах?
Похоже, пятнадцати строчек достаточно, чтобы исчерпать всю тему.
То, что называли Проломом, оказалось своего рода дорожкой, огибавшей
поселок и проходившей вдоль старых крепостных стен, остатки которых торчали из
травы. Мне предстояло покинуть душный зной сквера и пойти по каменистой
дорожке. Обернувшись, я взглянул на собор. Это было превосходное сооружение,
совершенно неожиданное в подобном месте. Чистая готика, с двумя ассиметричными
шпилями. Слишком красивый, слишком большой для этого сытого и сонного
ярмарочного города. Сам сквер, окруженный средневековыми арками, имел
небольшой уклон в сторону нижней, сильно вытянутой и совершенно пустынной
части города. Направо от сквера стоял дом с закрытыми ставнями, построенный в
прошлом веке. Краска на ставнях облупилась, а маленький садик перед домом
зарос травой и кустами ежевики. Это был третий пустой дом, который мне сегодня
попался.
Внезапно тишину прорезал торжествующий крик скрытого за высокими деревьями
петуха. У меня возникло странное чувство, будто это надменный голос вдали
дважды прокричал мое имя. Я пожал плечами и пошел дальше. Дойдя до конца
склона, я обнаружил, что нахожусь довольно высоко. Оказывается, я еще не
достиг долины. Дорога здесь немного расширялась и шла вниз, образуя настоящий
пролом в холме. Долина лежала внизу, и солнце там палило нещадно, но в Проломе
меня защищала тень высоких лип с их пьянящим ароматом.
Я шел медленно, расслаблено, совсем не так, как ходил в Париже; во всем
теле ощущались легкость и покой, мысли разбрелись как попало. Один лишь слух
оставался настороже - звуки здесь были редкими, но и отчетливыми: собачий лай,
шум молотилки, оклики людей, и вдруг совсем рядом - низкое гудение ошалевшего
майского жука.
Минут десять мне не попадалось ни одного дома, потом они неожиданно
выросли за поворотом целым скопищем, самый большой - докторский. Дверь мне
открыла пожилая женщина. Она попросила подождать немного в коридоре, затем
провела меня прямо в кабинет. Здесь, в Тузуне, отсутствовали комнаты ожидания
- некому было ожидать. Доктор Казаль оказался высоким человеком средних лет, с
большими сильными руками. У него был старомодный стоячий воротничок, какие
можно увидеть на дагерротипах.
Меня он встретил с удивленным, несколько настороженным видом.
Когда я объяснил цель своего визита, доктор подошел к двери и попросил
старую экономку принести графин с вином и два стакана.
- У нас это вино называют песочным, - пояснил он. - Хотя на самом деле
виноград не растет на песке. Просто так говорится.
Вино у него оказалось лучше, чем в отеле. Я словно пил свежую воду,
пронизанную солнечными лучами.
- Что касается этой женщины - у нее был рак матки. Диагноз поставили за
три месяца до смерти. Опухоль развилась необычайно быстро. Вероятно, оттого,
что больная была молода - всего тридцать пять лет.
- Вы лечили ее?
- О, ее лечение... Ее лечил Бонафу, как и всех.
- Знахарь?