"Поль Андреота. Очищение огнём" - читать интересную книгу автора

призрачны, как график их работы. В их глазах всегда есть какой-то мечтательный
блеск - слабая надежда вырваться из безотрадного круга. И еще туда приходят
фотографы, неизменно бодрые и жизнерадостные: им достаточно нажать на кнопку,
чтобы запечатлеть реальность, которая почти всегда ускользает от нас, жалких
бумагомарателей. Я не столь рьяно стремился вернуться к семейному кругу,
просто Ким работала в том же здании. Она была редактором журнала мод в Бюро
Женской Моды так называлось французское отделение американского объединения
производителей готовой одежды, - и поскольку у нас был только один автомобиль,
я встречал ее почти каждый день.
Мне нравилось приходить сюда первым. Это была одна из светлых минут моего
дня. Я любил ждать Ким - так в театре ждешь, когда поднимется занавес. Я
видел, как она появляется из темноты через боковую дверь, которая вела в
вестибюль здания. Слегка наклонившись вперед, она оглядывала зал мягким
близоруким взглядом, пока не замечала меня - тогда все вдруг преображалось,
словно в полутьме вспыхивал чудесный огонек.
- Знаешь что? - начала она в тот вечер, усевшись и взявшись за локон своих
длинных черных волос. - Я решила все это состричь.
Я проигнорировал проблему ее волос, которую мы обсуждали целыми вечерами,
- очаровательная двадцатисемилетняя издательница модного журнала, которой
просто необходимо следовать последним причудам моды, и по уши влюбленный в нее
консервативный тридцатишестилетний супруг, который не хотел ничего менять в
том хрупком чуде, каким была наша совместная жизнь, опасаясь, как бы малейшее
изменение не повлекло за собой полный крах, как бы неведомые злые силы не
покарали нас за непочтение к естественному порядку ("Суеверие в век
межпланетных полетов, старина!")...
- А знаешь ли ты, - сказал я, - что завтра ни свет ни заря я отправлюсь в
одну деревню в Пиренеях?
- Какая-то история?
- Да. Мистический триллер в версии Берни. Когда я поведал ей редакторский
сюжет, она сказала, что это фантастика, но тем не менее восприняла все с
энтузиазмом. О, этот энтузиазм! Впервые я встретил Ким в Антибе среди
крепостных стен, ее приводили в восторг вещи, которые надоели мне до смерти:
такие, как слушание пластинок, выпивки в кафе, работа, безделье, разглядывание
людей и деревьев. В течение трех месяцев я находил ее несносной. Словно у меня
в руках были тысячи мельчайших разноцветных кусочков стекла. Потом однажды
ночью (тогда я упорно следовал за новейшими открытиями борьбы с раком, которые
были главной темой осенней кампании) , теплой бессонной ночью кусочки в
головоломке сошлись, и я понял, что они все принадлежат мне. Мы женаты уже
четыре года, и все идет наилучшим образом. Просто удивительно хорошо.
Мы пообедали в итальянском ресторане, и, когда я платил по счету, появился
Канава, маленький, худощавый, с блестящими пьяными глазами и прядью густых
волнистых волос, падавшей на лоб. Мишель Канава бал на пять лет старше меня и
тоже работал в газете. Ему досталась самая скверная работа - скандальная
хроника. Каждую ночь он шлялся из одного ночного клуба в другой, пытаясь
выведать, кто с кем спал и почему или почему не спал. Канава остановился у
нашего столика, настойчиво приглашая нас на открытие нового клуба. "Клуб
элиты, старина!" Но я сказал ему, что должен завтра встать на рассвете и
проехать четыреста пятьдесят миль, дабы узреть скрытое лицо сельской элиты
Гаскони.
И мы раньше обычного пошли домой, занимались любовью, уснули, а вечером