"Игвар Андерсоон. История Швеции " - читать интересную книгу автора

Приблизительно с 500 г. н. э. выдвигается новая центральная область
Швеции - Упланд. Почва в этой области поднялась до такой степени, что
внутренние ее долины - прежде заливы - превратились в плодородные пастбища и
большие охотничьи угодья. Именно отсюда стал вывозиться из Швеции в другие
страны, может быть, самый ценный экспортный товар того времени - драгоценные
меха редкого блеска, описанные Иорданом. До сих пор вблизи Старой Упсалы и
Венделя высятся курганы, отмечающие места погребения местных князей. Как
здесь, так и в других местах (Вальсйерде) вблизи водной системы Фюрисо
знатные люди погребались в своих кораблях. Вместе с людьми в кораблях
погребалось и имущество, которое по своей роскоши, богатству и изяществу не
имело себе равного во всей тогдашней Скандинавии. Шлемы и оружие были
украшены замечательными изображениями, воспроизводившими сцены из жизни
богов и героев. Именно к этому времени относится повествование Иордана о
многих племенах Швеции; некоторые из них, как, например, племя, жившее в
Упланде, достигали большой мощи и богатства.
Но не только рассказы народов, населявших берега Средиземного моря,
проливают свет на глубокий мрак, окутывающий тогдашнюю Швецию. Песнь о
Беовульфе, замечательный памятник древнеанглийского эпоса, говорящая главным
образом о данах и "геатах", мимоходом упоминает также о военных
столкновениях между свеями и геатами, что заставляет относить описанные
события приблизительно к началу VI в. Среди скандинавских историков вопрос о
том, кого понимать под "геатами" - "етов" или "ютов" - классический спорный
вопрос. Различные подробности в поэме позволяют высказать и то и другое
предположения. Первое толкование более соблазнительно для историка Швеции.
Быть может, наиболее простое и правдоподобное объяснение этих противоречий
можно найти в том, что автор поэмы объединял в своих "геатах" предания,
которые относились и к "етам" и к "ютам". Если мы даже примем более
осторожное толкование слова "геаты" как "юты", то и тогда песнь о Беовульфе
даст нам значительный материал для освещения древней шведской истории.
В песне о Беовульфе рассказывается, как Беовульф, опекун короля геатов
Хеардреда, принимает при своем дворе изгнанников, сыновей короля свеев
Отера, враждующих с братом их отца Онелой, "прославленным князем, первым из
всех морских владык, который раздавал сокровища в державе свеев". Между
Онелой и Хеардредом вспыхнула война. А когда впоследствии Беовульф стал
королем геатов, он поддержал сына Отера - Эадгильса, снабдив его "оружием и
воинами для борьбы за широким морем". Эадгильс одержал также победу над
узурпатором в Швеции и стал королем этой страны. Старый король свеев
Онгентеов, отец враждующих Отера и Онелы, также вступает в борьбу против
геатов и в конце концов гибнет от их руки.
Конечно, во всем этом древнем эпосе можно почувствовать только очень
туманный намек на державу свеев, о которой свидетельствуют могильные курганы
и пышные погребения в кораблях. Но упомянутые в древнеанглийском эпосе
Ангантир, Але, Оттар, Адильс - так будут звучать эти имена, если мы сведем
древнеанглийские формы к их шведским соответствиям, - все же первые в
истории Швеции, которые известны нам по имени. В древности думали, что имя
само по себе есть что-то великое и полное силы, тесно связанное с человеком,
который его носит, и первые имена людей в летописях Швеции свидетельствуют о
склонности к фантазии и обладают особенным очарованием. Но вопрос
заключается в том, являются ли все эти герои эпоса, короли свеев, только
легендарными героями или они в действительности существовали и царствовали.