"Шервуд Андерсон. Сборник рассказов, 1919" - читать интересную книгу автора

теперь приобретали гротескные черты.
Не все эти гротески были отвратительны. Некоторые были забавны, другие
- почти прекрасны. Только одна расплывшаяся фигура женщины своими
уродливыми очертаниями вызвала у старика щемящее чувство боли. Когда
писатель увидел ее, он заскулил, как собачонка. Если бы вы в эту минуту
вошли в его комнату, вы решили бы, что старика мучает кошмар или несварение
желудка.
Целый час тянулась процессия странных и нелепых образов перед глазами
старого писателя, а затем, хотя это было ему ле так легко, он опустился с
кровати и принялся писать. Некоторые из призраков так поразили его, что он
решил записать свои впечатления.
Около часа проработал писатель за столом. В конце концов он написал
книгу, которую назвал лКнига о гротескных людях╗. Она никогда не была
напечатана, но мне как-то раз удалось просмотреть ее, и она произвела на
меня неизгладимое впечатление. Основная мысль этой книги очень своеобразна,
и я с тех пор не могу ее забыть. Она помогла мне пенять многих людей и
многие явления, которых я раньше понять не мог. В книге эта мысль была
выражена туманно, но простыми словами ее можно изложить примерно так.
В самом начале, когда мир был еще молод, существовало очень много
мыслей, но не было такого понятия, как истина. Все истины человек создал
сам, и каждую из них он вывел из множества смутных мыслей. В мире стали
появляться сотни и тысячи истин, и все они были прекрасны.
Старый писатель перечислил в своей книге сотни истин. Я не буду
рассказывать вам обо всех. Здесь были истина целомудрия и истина страсти,
истина роскоши и нужды, бережливости и расточительности, легкомыслия и
увлечения. Их были сотни и сотни, и все они были прекрасны.
И вот, мимо них стали проходить люди, и каждый хватал какую-либо
истину, а кто был посильнее, уносил с собой чуть ли не десяток.
Эти истины и превращали людей в гротески. Старый писатель разработал
целую теорию о том, как это происходило. Он считал, что стоило человеку
схватить какую-нибудь истину, объявить ее своей и сообразовать с ней
свою жизнь, как сам он превращался в гротеск, а истина, которую он
превозносил, превращалась в ложь.
Нетрудно понять, что старый человек, который всю жизнь писал и весь
был полон слов, мог написать на такую тему сотни страниц. Его мысль росла и
разрасталась у него в мозгу до такой степени, что ему самому грозила
опасность стать человеком-гротеском. Но этого не случилось, мне кажется, по
той же причине, по какой он решил не опубликовывать этой книги. Молодое
существо, таившееся в старом писателе, спасло его.
А о старом плотнике, который приподнял кровать писателя до уровня
окна, я упомянул тут только потому, что он, подобно многим так называемым
лмаленьким людям╗, был одним из наиболее понятных и привлекательных
гротесков, изображенных писателем в его книге.





РУКИ