"Сергей Андреев-Кривич. Крестьянский сын Михайло Ломоносов (повесть) " - читать интересную книгу автора

А когда Василий Ломоносов видел, как ловко Михайло справлялся и дома,
по хозяйству, и в поле, ещё больше тогда он убеждался, что сын в делах ему -
первый пособник.
Перед самым отплытием Василий Дорофеевич заперся с сыном наедине.
Беседуя с ним, он сказал:
- Вот что, Михайло. Мы, Ломоносовы, вековечные здесь, в Двинской земле,
на Курострове и в Мишанинской деревне, где и ты родился. Вон об Артемии
Ломоносове, что при грозном ещё царе жил, по старым памятям знают у нас. Ну,
а никогда в нашем ломоносовском роду того, чего достиг я, не бывало.
Хозяйство Василия Дорофеевича пошло от общего ломоносовского, во главе
которого долгие годы стоял самый старший Ломоносов - Лука Леонтьевич. Но
прошло время - и отделился Василий Дорофеевич. Размежевали они старинный
ломоносовский надел пахотной земли, поставил Василий Ломоносов свой дом и
стал сам по себе, своим разумением, счастья и прибытка искать. Минул
недолгий срок - пошло его хозяйство в гору, состроил он себе новоманерный
гуккор. Большое по здешним достаткам дело. Глядят, бывало, на ладное судно
Василия Ломоносова куростровцы и похваливают: добрый, мол, корабль. А хозяин
при этом довольно промолвит: "Помалу в труде достатка прибывает".
Вот стоит на идущем по Двине гуккоре перед Михайлой Ломоносовым его
отец - высокий, крепкорукий, смелый. Со всяким делом справится и не сдаст
перед любой опасностью.
Однажды шли они по осеннему океану домой. К ночи упал резкий ветер,
сразу заходила волна. Чуть ли не сутки носил и метал океан "Чайку", и всё
это время не отходил от румпеля отец, не пил, не ел и вывел-таки судно, спас
и людей и корабль от гибели. Хорошо запомнилось Михайле лицо отца в свете
бившегося во все стороны корабельного фонаря, склонённое над компасом,
мокрое от холодных водяных брызг, серое, каменное. Только тогда снял отец с
румпеля занемевшие руки, когда вогнал гуккор промеж двух узко сошедшихся
скал, вогнал точно посредине, меж ходивших у их подножия бурунов, и ввёл его
в спокойную губу.
Что же: жизнь у отца под рукой. Но только ли в отцовской жизни мера?
Может, есть и ещё какая другая жизнь? Большая?
Продолжая разговор с сыном в тот день перед отплытием, Василий
Дорофеевич сказал ему ещё:
- Ныне я, сам знаешь, при особом ещё занятии. В "Кольском китоловстве"
состою и к Груманту* на китовый бой хожу. В прошлом годе, как там на корабле
"Грото-Фишерей" был, на всякое довелось наглядеться. Не без опасности дело.
В этом году туда же на китобое "Вальфиш" пойду. С кораблём всякое случается.
"Грунланд-Фордер", к примеру, помнишь?
______________
* "Кольское китоловство" - компания для ловли китов, учрежденная по указу
Петра I. Грумант - старинное название Шпицбергена.

Про это все хорошо помнили. Несколько лет назад "Грунланд-Фордер",
принадлежавший "Кольскому китоловству", разбился у Зимнего берега*. Все люди
погибли.
______________
* Зимний берег - восточный берег Белого моря.