"Леонид Андреев. Океан (пьеса)" - читать интересную книгу автора

корабль: вы ему не рады.
Хаггарт молчит, точно забыв о ее присутствии.
- У вас красивое платье. Вы молчите? Я к вам приду.
Хаггарт молчит. Суров и дико сумрачен темный профиль: и глухим
молчанием, безмолвием долгих часов, быть может, дней, быть может, всей
жизни исполнено каждое движение его сильного тела, каждая складка одежды.
- Ваш матрос не убьет меня?
- Вы молчите?
- У меня есть жених, его зовут Филипп, но я его не люблю.
- Вы теперь как тот камень, который стоит по дороге к замку.
Хаггарт молча поворачивается и идет.
- Я тоже помню как вас зовут. Вас зовут Хаггарт.
Он уходит.
- Хаггарт! - зовет Мариетт, но уже скрылся он за домами и только
скрежет рассыпающихся камешков замирает в туманном воздухе. Снова играет
отдыхавший Дан; рассказывает Богу о погибших в море.
Крепнет ночь. Уже не видно ни скалы, ни замка и только огонь в окне
краснеет ярче.
Об иных жизнях повествует глухо бухающий, неустанный прибой.


Картина 2

Сильный ветер надувает обрывок паруса, которым завешено большое
разверстое окно.
Парус мал, не закрывает всего окна, и в зияющее отверстие дышит
ненастьем темная ночь. Дождя нет, но теплый ветер, насыщенный морем, тяжел
и влажен.
Тут, в башне, живут Хаггарт и матрос его Хорре. Оба они спят тяжелым
хмельным сном; на столе и в углах пустые бутылки, остатки еды;
единственный табурет опрокинут и лежит на боку. Перед вечером матрос
вставал, зажег большую плошку, и еще что-то хотел сделать, но свежий хмель
одолел его и он снова уснул на своей жиденькой подстилке из соломы и
морских трав. Колеблемый ветром, свет плошки желтыми тревожными пятнами
мечется по неровным исщербленным стенам и пропадает в черном отверстии
двери, ведущей в другие помещения замка.
Хаггарт лежит на спине, и по его круглому и сильному лбу бегают
бесшумно те же тревожные желтые блики, подбираются к сомкнутым глазам, к
прямому, резко очерченному носу - и, заметавшись, убегают на стену.
Дыхание спящего глубоко и неровно; минутами поднимется тяжелая, словно
чужая, рука, сделает несколько неясных, незаконченных движений и бессильно
упадет на грудь.
Под окном грохочет и ревет бурун, разбиваясь о скалы - уже вторые сутки
на океане буря. Дряхлая башня вздрагивает от неистовых ударов волн и
отвечает буре шорохом осыпающейся штукатурки, постукиванием мелких
обрывающихся камешков, шепотом и вздохами заблудившегося в переходах
ветра. Шепчет и бормочет, как старуха.
Матросу становится холодно на каменном полу, по которому ветер
разливается, как вода; он ворочается, поджимает под себя ноги, втягивает
голову в плечи, ищет рукой воображаемую одежду, но все не может