"Леонид Андреев. Екатерина Ивановна (Пьеса) " - читать интересную книгу автора

Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Нет, ты с ума сошел: Коромыслов!
Павел - мой друг, настоящий, единственный, искренний друг и... Ментиков, да,
да, не делай большие глаза, - Ментиков!
А л е к с е й. Постой, я не делаю глаза... Какой Ментиков? Аркадий
Просперович, этот? Ментиков?
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да что ты затвердил! Этот, ну да,
этот, потому что другого нет и... перестань же, Алексей, я тебя прошу.
Человек каждый день бывает у нас в доме, а ты припоминаешь его, как будто
первый раз в жизни услыхал. Что за комедия!
А л е к с е й. Это ничтожество? (Разводит руками.) Ну, Горя, конечно,
ты сейчас в таком состоянии, но я был лучшего мнения о... ну, да ты уж не
сердись, брат: я был лучшего мнения о твоих умственных способностях.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да?
А л е к с е й. Да. Стрелял в человека, только случайно его не убил - и
за что? В конце концов, пожалуй, и хорошо, что ты не умеешь стрелять: ты мой
старший брат, и я вообще многим тебе обязан, но я прямо скажу - таким людям,
как ты, нельзя давать в руки оружия. Прости.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Ах, Алексей, Алексей!
А л е к с е й. Да. Прости.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Куда ты?
А л е к с е й. К Кате.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Милый ты мой мальчик! У тебя
мускулы, как у атлета, из тебя вырабатывается стойкий, сильный и даже
красивый - да, да, красивый! - мужчина, но тебе всего двадцать три...
А л е к с е й. Двадцать два пока.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Двадцать два года, и ты ничего не
понимаешь! Ты думаешь, что в жизни страшны и опасны только сильные, - нет,
голубчик, сильные страшны лишь для слабых и ничтожных. А для нас, сильных,
для таких, как ты и как я, пожалуй, - страшны именно ничтожные. Как может
Павел Коромыслов отнять у меня женщину... жену, когда я сильнее Коромыслова,
так же по-своему талантлив, так же умен, и, наконец, приемы борьбы у нас
одни и те же! Но ничтожество, которого не опасаешься, которого ты даже не
замечаешь, потому что оно ползает ниже уровня твоего взгляда; ничтожество, у
которого свои аппетитцы, желаньица, которого ничем нельзя оскорбить, которое
втирается, терпит плевки, страдальчески хлопает глазками и, наконец, в одну
из тех минут, когда женщина...
А л е к с е й. Это невыносимо слушать!
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Да? И ничтожество еще тем
соблазнительно для женщины, Алеша, что с ним нет греха. Разве он человек?
разве он мужчина? Так, подползло что-то в темноте, и... Потом его можно
выгнать, потом все можно забыть... искренно забыть, как умеют забывать
женщины, забыть даже до возмущения, если кто-нибудь осмелится напомнить.
Как? Я? - с ним? Правда, иногда от ничтожеств родятся дети... У нас нет
коньяку? - это вода, а не вино. Дай мне коньяку, скорее!
Алексей молча ищет в буфете.
Меня потягивает так, будто я смертельно хочу спать.
А л е к с е й (не оборачиваясь). Реакция.
Г е о р г и й Д м и т р и е в и ч. Уже? Нет, для реакции рано. Ну, что
же?
А л е к с е й. Коньяку нет, Горя. Можно добыть, если хочешь, я пошлю