"Анна Андрианова. Рыбка в солнечной воде " - читать интересную книгу автора

Тепло, которое последние два часа плескалось внутри, нежными лапками трогало
Лерино сердце, вдруг затянулось вокруг него в тугой обжигающий узел, и
теперь этот узел царапал грудь и мешал дышать.
Похоже, Нина сама поняла, что зашла слишком далеко, и оставила в покое
эту чертову раковину с ненужной пеной. Она стояла, медленно загребая
ладонями тающие хлопья, словно хотела что-то поймать, но так и не поймала.
- Прости меня, - сказала тетя, с расстроенным лицом повернувшись к
Лере. - Я не хотела портить тебе настроение, вообще ничего не хотела
портить. Просто меня преследует ощущение, что Макс абсолютно твой человек.
Ну как это у вас в театре - смотришь и понимаешь, что пьеса про этих вот
двоих, да? А они этого не знают и все ходят кругами... как дураки какие.
Узел в груди не исчез, но будто чуть-чуть ослаб, совсем капельку,
поэтому Лера смогла наконец вдохнуть и даже сказать:
- И ты решила выйти на сцену и все расставить по своим местам. Так не
бывает.
- Бывает! Именно так я и поступила лет в семь, когда меня привели на
новогодний спектакль. Там какая-то закаляка всем пакостила, интриги плела, а
Чебурашка или кто там был, не помню, этого в упор не видел. Ну я и вышла ему
объяснить, никто даже охнуть не успел.
Лера неожиданно даже для самой себя расхохоталась, живо представив это
зрелище. Решительная Нина с прыгающей на затылке пружинкой или без нее, но
походка, сжатые губы, строгий взгляд - все это она видела совершенно
отчетливо.
- Бедная закаляка, бедный Чебурашка... - Лера никак не могла
остановиться. - И как же они выкрутились?
- "Девочка! Спасибо тебе, конечно, большое, но ты не права". А уже весь
зал ногами топает и орет: "Права, права, она плохая!" У тетки, которая
Чебурашку играла, лицо такое злое-злое, а голос добрый-добрый, но в нем
металл... В общем, театралка из меня не получилась. Сваха тоже...

Лера вышла из подъезда и оглянулась на знакомые окна. Так и есть, две
руки, маленькая и большая, энергично замахали ей вслед. Это была незыблемая
семейная традиция Валевских - так они провожали папу, и Лере время от
времени доставался кусочек ежедневного ритуала. Положа руку на сердце Лера
могла признаться, что ей это нравилось.
Да, и вот еще что - она вдруг поняла, кого ей напомнил заяц-меланхолик
в витрине. Вылитый Алик Гухман, совершенно бесцветный и, несмотря на
молодость, почти лысый. Самый талантливый мальчик на их курсе. Он не
переставая острил, а Лера не переставая хохотала. Его называли язвой, а Лера
удивлялась - ну разве бывают язвы с собачьим выражением глаз? И она не сразу
поняла, что такой взгляд предназначался только ей.
К собакам она относилась с нежностью, но мужчина с глазами собаки? Нет,
такой ей не нужен. И вообще, влюбленность Алика казалась Лере еще одним ну
просто жутко смешным приколом. Дура. Алик уехал из страны, и когда Лера
услышала новость, то вдруг разревелась. Единственный раз он заставил ее
плакать, но так и не узнал об этом.
Точно, у зайца был взгляд брошенного щенка. Лера купила ушастого, и он
немного повеселел.

Они с Митей прожили вместе почти шесть лет, но никакой, даже самой