"Иво Андрич. Мост на Дрине " - читать интересную книгу автора

огонь, и без того пылавший ярким пламенем. Костер согрел и осветил
торжественным светом все помещение. Вообще строение, в темноте глядевшее
невзрачным и убогим, вдруг выросло, раздвинулось и преобразилось. В сарае и
около него царили праздничное возбуждение и та особенная тишина, которая
всегда бывает при дознании, пытках и роковых событиях. Абид-ага, Плевляк и
пленник исполняли свои роли как актеры, тогда как остальные не двигались, не
поднимали глаз и переговаривались шепотом лишь о самом необходимом. Каждый
втайне хотел бы быть подальше от этого места и от всего того, что здесь
делалось, но коль скоро это было невозможно, старался замереть и стушеваться
и тем самым как бы отстраниться от происходящего.
Поняв, что дознание затягивается и ничего не дает, Абид-ага в
нетерпении с яростной бранью покинул сарай. За ним вприпрыжку кинулся
Плевляк, за Плевляком потянулись стражники.
Занимался рассвет. Солнце еще не взошло, но горизонт посветлел. Вдали
между горами виднелись облака, растянутые длинными тускло-фиолетовыми
прядями, в просветах открылись участки прозрачного и чистого неба почти
зеленого цвета. Над влажной землей громоздились беспорядочные массы низкого
тумана, из которого проглядывали кроны фруктовых деревьев с заметно
поредевшей желтой листвой. Не переставая настегивать плеткой голенище своего
сапога, Абид-ага отдавал приказания: пойманного продолжать допрашивать,
особенно о соучастниках, но не подвергать чрезмерным пыткам, которых бы он
не вынес; к полдню приготовить все, что надо, и живым насадить преступника
на кол на самом верху крайних лесов, чтобы видно было всему городу и всем
рабочим с обоих берегов реки; Мерджану все приготовить, а глашатаю пройти по
улицам и объявить, что сегодня в полдень на мосту будет показано, что
ожидает тех, кто мешает постройке моста, и что все мужчины от детей до
стариков, мусульмане и райя, должны собраться на обоих берегах реки.
Наступивший день был воскресеньем. В воскресенье работали, как и в
любой другой день, но сегодня даже надсмотрщики и те были рассеянны. Как
только рассвело, повсюду разнеслась весть о задержке преступника, пытках и
предстоящей в полдень казни. Настороженно-торжественное состояние духа,
царившее в сарае, распространилось по всему строительству. Люди работали
молча, стараясь не встречаться взглядами и не поднимать глаз от работы, как
будто бы весь белый свет сошелся на ней одной." Еще за час до полудня
горожане, в основном турки, собрались на площадке у моста. Мальчишки
взобрались на каменные блоки, сложенные тут же. Рабочие теснились возле
длинных и узких дощатых прилавков, где выдавался казенный харч, не дававший
человеку умереть с голода. Молча жуя, они затравленно озирались вокруг.
Немного спустя появился Абид-ага в сопровождении Тосун-эфенди, мастера
Антоние и нескольких именитых турок. Они расположились на возвышении между
мостом и сараем, где был осужденный. Абид-ага в последний раз проследовал в
сарай, ему доложили, что к казни все готово: на земле лежал дубовый кол
примерно четырех аршин длины, заостренный по всем правилам, с очень тонким и
острым железным наконечником, кол во всю свою длину был густо смазан салом;
к лесам прибиты прочные балки, между которыми поставят и укрепят кол,
припасена была деревянная кувалда для забивания кола, веревки и все прочее.
Плевляк, с лицом землистого цвета и налитыми кровью глазами, не находил
себе места. Он и сейчас не мог выдержать огненного взгляда Абид-аги.
- Слушай, ты, если что-нибудь будет не так, если опозорите меня перед
всем честным миром, не показывайтесь мне на глаза ни ты, ни этот цыганский