"Иво Андрич. Времена Аники" - читать интересную книгу автора

грамотного, сметливого и безраздельно преданного своим обязанностям. Вообще
же он старался ни в чем не отличаться от прочих горожан. Отправлялся в
холостую компанию, пил с ней и пел. Многие пытались женить Михаило, но он
всегда отшучивался или отмалчивался. Тем более поразительным было его
внимание к Анике позапрошлой зимой, их встречи и разговоры, и уж совсем
ошеломил всех их внезапный разлад этой весной. Люди не могли понять, что
произошло между этой гордячкой дочерью Крноелаца и молчаливым Михаило, о
котором, впрочем, тоже никто ничего не знал, и все только терялись в
догадках. (Между тем хоровод молодых людей вокруг Аники становился все
теснее и нетерпеливее, и о Михаило постепенно перестали говорить.) Ни одна
живая душа в этом захолустье не догадывалась о том, что разлучило Михаило и
Анику, ибо никто не мог себе вообразить, что скрывается за видимостью
сдержанного и работящего компаньона газды Николы.
Семья Михаило была из Санджака. Еще его дед из Новой Вароши переселился
в Призрен. Исстари были они оружейниками. В Призрене его отец нажил своим
ремеслом приличное состояние, а один из дядей по отцу стал священником. И
Михаило тоже хотели пустить по богословию, так как он был грамотный и любил
читать. Это было хилое дитя четвертого поколения оружейников, вследствие
однообразия занятий и благополучия пришедшего к несомненному вырождению и
изнеженности. Однако преждевременная смерть отца заставила Михаило остаться
при оружейном ремесле и вместе со старшим братом продолжить родительское
дело.
После смерти отца они со старшим братом работали и жили вместе. Брату
Михаило было к тому времени двадцать три года, но он ни сам не хотел искать
себе невесту, ни брату не позволял жениться не в очередь. Насильственное
воздержание доставляло Михаило жестокие терзания, однако он считал постыдным
по такому поводу ссориться и расходиться с братом. Однажды, возвращаясь со
своего надела в Любидже и мучаясь неудовлетворенным вожделением, он у
большой развилки завернул в корчму к Крстинице.
Жара еще не спала, и в корчме не было ни души, кроме самой Крстиницы -
рыжеволосой полной женщины лет тридцати. За разговором она как-то неожиданно
близко придвинулась к нему, и, когда Михаило, дрожа всем телом, протянул
руку, рука его не встретила сопротивления. В это время откуда-то вернулся
сам Крста, ее болезненный и брюзгливый муж, бывший, как казалось, под
каблуком своей пышущей здоровьем и оборотистой супруги. Крстиница успела
шепнуть Михаило, чтобы он завтра приходил к ней после ужина. В ту ночь
Михаило почти не спал от жгучего и радостного возбуждения. И, все еще до
конца не веря, что это может быть, с немилосердно бьющимся сердцем и
пресекающимся дыханием он пробрался назавтра под вечер к корчме. А когда
поджидавшая его Крстиница и вправду повела его в какую-то пустую клеть, он
испытал такое чувство, как будто бы с него сняли невыносимую тяжесть и
открыли перед ним весь божий мир, огромный и ослепительный.
В тот месяц он еще дважды пробирался к ней тайно ночью в корчму и,
никем не замеченный, возвращался в город. Любовное блаженство переполняло
его. Про Крсту он и не думал, - да и что такое это ничтожество! - и не
особенно прислушивался к словам Крстиницы, когда она говорила о будущем и о
своей судьбе, о том, что когда-нибудь господь обратит на нее свой взор и
пошлет ей избавление. Пробравшись к Крстинице в четвертый раз, он не нашел
ее у ограды. Немного подождал и услышал сначала отголоски ссоры, а потом и
крики из той обособленной клети, где они встречались. Обмерев от страха, он