"Искатель. 1987. Выпуск №2" - читать интересную книгу автора3Поразительное хладнокровие Боба Винкли во время первого визита заинтересовало меня. Его могло привести к нам трагическое стечение обстоятельств, минутное отчаяние, и мне уже подумалось, что он забыл о своем намерении. К нам приходило и немало любопытных, просто бездельников. Чаще всего, если клиент не заключал контракт с первого захода, мы его больше не видели. Но Винкли пришел, и очень скоро. И вот тогда-то он пробудил во мне особый интерес. — Я хотел бы кое-что уточнить! — обратился он ко мне. Вел он себя по-прежнему спокойно и деловито. — Слушаю вас, господин Винкли. — Во сколько мне обойдется исследование в Центра трансплантологии? — В тридцать тысяч дин. Пожалуйста, ознакомьтесь. — И я пододвинул к нему один из проспектов. Он полистал его, отложил на столик: — Это старый проспект, в нем ничего не сказано о… — Вы правы, — перебил я его. — Мы не успели вписать туда мозг. Но мы это сделаем сегодня же! — Бюрократизм у вас, — проворчал он. — Надо думать, исследование функций коры головного мозга обойдется дороже всего? — Ровно двадцать тысяч дин. — Дороговато, — он вздохнул. — А объясните, господин Хьюз, часто ли во время исследований обнаруживаются скрытые дефекты? — Случается, — уклончиво ответил я. — У молодых реже… — Что значит «случается»? Я уверен, что людей с идеальным здоровьем немного. Каждому из нас общение с медиками чаще приносит неприятные сюрпризы. — Бывает и такое… Винкли подозрительно посмотрел на меня: — Я хочу знать, как оцениваются неполноценные биомеханизмы? — спросил он. — Если порок органа незначителен, стоимость снижается на двадцать-тридцать процентов. Винкли нервно расхаживал по ковру, недовольный моим ответом. — Что считать незначительным пороком? Ваши диагносты должны беспощадно браковать органы при малейшем отклонении от нормы. Стоит ли тратить адские усилия и пересаживать кому-то дефектное сердце или почку. Я не понимал, чего добивался Винкли. Сам он выглядел здоровяком. Нам запрещалось обсуждать технологию операций с клиентами. Если некоторые подробности попадут в газеты, мы можем остаться без работы. — Вы правы, — мягко согласился я. — Некоторые органы оказываются непригодными к пересадке. — Выходит, вы можете отнять орган, а деньги не выплатить? — Выплачивается небольшая компенсация… — Какая именно? Никто еще до Винкли не вникал так придирчиво во все тонкости оценки органов. Кто будет мелочиться и считать разменную монету под ножом гильотины? На это и были рассчитаны неписаные правила обращения с клиентами, составленные с глубоким знанием человеческой психологии. А Винкли торговался! Торговался вопреки всем прогнозам и правилам. Вникая в его точные вопросы, я насторожился. — За непригодные биоаппараты выплачивается десять процентов их стоимости, — вынужден был ответить я. — Господин Хьюз, скажите откровенно, — вдруг совсем другим тоном обратился ко мне Винкли, — на какую сумму я могу рассчитывать? Он стоял передо мной, как бы предлагая оценить себя. — Вести подобные разговоры нам категорически запрещается… — Я надежный человек, — сказал он. — Поверьте… — В лучшем случае вы получите около пятисот тысяч дин. Он мотнул головой: — Не забудьте оценить мой интеллект! — Я учел и его… — Пятьсот тысяч вместе с головой! — Он всплеснул руками. — Из этих денег еще платить налог, как с прибыли? — Разумеется, только не с прибыли, а с наследства. — Это же надувательство! — От возмущения он побагровел. — Вы соблазняете миллионом, а платите вдвое меньше Отнимите налоги и сумму на обследование… Что же останется мне, гроши? — Вам деньги будут не нужны, господин Винкли, — заметил я. — Я готов пожертвовать головой, чтобы мои наследники получили приличную сумму… — Господин Винкли, я не могу давать оценку вашему интеллекту… — Вы надуваете! — Он резко повернулся и пошел к двери, размахивая руками. — Вашу лавочку пора прикрыть! |
||||
|