"Юрий Андреевич Андреев. Мужчина и женщина" - читать интересную книгу автора

спектакль! Но самая большая странность его была в том, что я оказалась его
действующим лицом. Сознание мое как-то отстранение присутствовало при сем,
но было отключено от чувств, будто я здесь и не присутствую, будто я на все
это смотрю откуда-то со стороны, от потолка что ли: он выхватил из-за
резинки носка блистающую острую заточку и вонзил ее в стол:
- Убью! Убью гада! Один раз я за тебя отсидел, теперь могу и лечь! -
Тише, - как отсутствующая, как автомат произнесла я, - детей разбудишь. -
Страшный блеск лезвия в руках этого безумца парализовал мысль и волю.
- Что же ты со мной, лярва, делаешь! Я ведь только тобой и жил, тебя
каждую минуту вспоминал! Все преодолел, чтобы вернуться, а ты!..
- Я тебе ничего не обещала, - так же мертвенно произнесла я. - А как ты
смотрела на меня, когда меня уводили, не помнишь? Этот взгляд для меня как
икона был, как солнце всегда с неба светил! Понятно? Молчишь, сука, нечего
возразить!.. - Приди в себя, Николай... - Сама приди! Черт с тобой. Живи по
своей продажной совести. Не хочешь за меня идти, так проведи со мной одну
только ночь. Только одну! А я всю жизнь ее помнить буду. Одну за всю мою
переломанную жизнь. Неужто одна твоя ночь дороже всей моей человеческой
судьбы? "В себя приди!" - перекривил он меня гнусаво и захохотал. - А,
впрочем, я в тебя приду! Всем, кому угодно, можно, а я чем хуже?.. - он
направил нож на меня. - С ума сошел, опомнись! - Хватит мне, как бычку на
веревочке, ходить за тобой. Концы! Ну, снимай исподнее, раскидывай ноги,
лучше добровольно. Ну!
В его горящих глазах, в искаженном лице не было ничего человеческого -
я понимала только то, что он был уже за гранью разума. Видела, но сознание
мое отсутствовало, оно было парализовано ножом, который придвинулся вплотную
к моей шее: все это происходило не здесь и не со мной! Но это было здесь, и
я сидела тут же! Дети спали за стеной, Егор, наверняка, уже ехал домой, а я
здесь... Этого не может быть!
Грубая рука хватает меня за волосы, отгибает голову, заточка слегка
продавливает кожу на шее, зловонный рот впивается в мои губы. Мы повалились
на ковер. Судорожно, жестко, как клещ, он вцепился в меня и заерзал левой
рукой внизу, не убирая в тоже время от горла заточку. И это испытываю я,
гордая Афина-Артемида?!..
- Ты не человек, - прохрипела я. Дальше все было в тумане, память моя
не сохранила ясных подробностей, как вдруг в этой омерзительной вонючей
возне я услыхала его пронзительный стон:
- Нечем чем! - и жалобный крик: - Нечем чем! Нечем чем! Как же так.
Господи?!
Он вскочил, лицо его было искажено. Натягивая брюки, он рванулся в
прихожую. Не помня себя, почти ничего не понимая, я встала и оперлась о
стол. В этот момент в дверь коротко и быстро несколько раз позвонил Егор:
это был его условный сигнал, так он сообщал, что явился и хочет, чтобы я ему
открыла сама. Я стояла, не имея сил ни двинуться, ни что-либо произнести.
Щелкнул замок: Егор вошел в прихожую. Молнией сверкнула мысль: там этот... с
ножом!
- Егорушка! - опрометью метнулась я за дверь... В коридоре на полу,
скрючившись, сидел Николай, на его ногах уже были сапоги, он сидел недвижно
около своего ножа. Над "гостем" в позе вопроса стоял Егор, глаза его,
обращенные вниз, были холодны. Я уже однажды видела их такими, когда мы
столкнулись с юным курящим в трамвае хамом. Что сделал тогда Егор, я не