"Владимир Андриенко. Царица Черной страны Том 1 Принцесса Себекнофру " - читать интересную книгу автора

год назад как перестал носить одежды подобающие великому владыке, а одевался
просто как жрец. Исключения фараон делал только в случае торжественных
выходов. И так было со дня смерти его любимого сына Эвиб-Ра, который был
соправителем отца и которого Аменхотеп хотел видеть на троне своего царства.
Сейчас он возвращался после того, как долго сидел у статуи принца. Так
фараон делал часто в последнее время. Своего второго сына Аменемхета старый
фараон не сильно жаловал. Второй принц Кемета* (*Кемет - Черная страна, так
называли Египет сами египтяне, а слово Египет греческого и более позднего
происхождения) совсем не напоминал первого ни статью, ни умом, ни силой
воли. И повелитель Обоих Египтов редко звал его в свои покои.
"Кому оставлю я свою корону? - думал фараон. - Жрецы говорят, что
помогут принцу Аменемхету в управлении страной, и что со временем он станет
достойным правителем. Но так ли это? Я стар чтобы врать самому себе и
утешаться ложью. Никогда он не будет достойным фараоном. И при нем все
созданное мной и моими предшественниками рухнет. Неужели Египет ждут новые
испытания, как тогда после смерти царицы Нитокриды? Неужели снова хаос и
гибель? Ах, почему умер мой старший сын? Почему боги призвали его?"
-Государь, - послышался рядом тихий голос, который заставил фараона
вздрогнуть.
Кто это посмел приблизиться к нему так близко? Разве он не приказал все
держаться на расстоянии? Он поднял голову и посмотрел на дерзкого. Но это
был его любимец архитектор Сенусертах. Также старик, но в отличие от фараона
он был полным и на его широком лице не были так заметны разрушительные следы
времени и горя как на худом лице фараона.
-Сенесуртах? Ты вернулся? Я рад тебе, друг мой.
-Ты сердит, государь?
-Не на тебя. Тебя я всегда рад видеть. Я думал это кто-то другой.
-Ты снова ходил к статуе принца Эвиб-Ра, государь? Мне больно смотреть,
как ты угасаешь, повелитель.
-Угасаю, друг мой. Ничто больше не привязывает меня к земной жизни. Но
придворные льстецы утверждают, что я отлично выгляжу. Так мне сегодня сказал
хранитель царского ларца с благовониями.
Сенусертах грустно усмехнулся.
-Смешно? Вот и мне стало смешно. Неужели они не могут говорить хоть
часть правды? Грубая лесть глупа.
-Они придворные, государь. Что с них взять? Я давно говорил тебе о них.
-Как там моя гробница?
-Место твоего истинного упокоения полностью готово, государь. Все
сделано тайно и про него знают только самые верные люди.
-Спасибо, друг мой. Боги милостивы ко мне, дав мне такого друга. Ты
ничем не хуже великого архитектора фараона Джосера Имхотепа.
-Что ты, государь. Ты слишком милостив ко мне. Имхотеп построил великую
пирамиду. А мои достижения много скромнее. Писец Ден, государь, сочинил
надпись для твоей гробницы. На мой взгляд, она достойна столь великого
владыки как ты.
-Вот как? - фараон оживился. Он был все еще не равнодушен к
увековечиванию своей памяти. - И что за слова он написал? Ты помнишь их?
-Конечно, государь. Вот они: