"Леонид Андреев. Татьянин день" - читать интересную книгу автора

Леонид Николаевич Андреев

Татьянин день

Чувствую, что немного грешу против своеобразной газетной этики - заводя
речь о праздновании Татьянина дня неделю спустя после того, как день этот
был отпразднован. Но дело в том, что каких бы то ни было практических
результатов от своей статьи я не ожидаю, а для теоретического обсуждения
вопроса настоящий момент является наиболее удобным: страсти поулеглись, кто
хотел напиться, напился и даже полностью проспался, кто хотел искупаться в
аквариуме, искупался и совершенно просох, - время самое благоприятное для
трезвых речей и трезвости.
Каждый год, смущая своим постоянством всех друзей русской
действительности, возникает и на все лады трактуется один и тот же вопрос:
нужно ли на Татьянин день напиваться или можно обойтись без пьянства, и не
только можно, но даже и должно. И каждый год раздаются настойчивые призывы к
трезвости - и каждый год Эрмитажи, Яры и Стрельны полны пьяной,
безумствующей толпой, вызывающей и смех, и жалость, и отвращение. Точно так
же было и в нынешнем году, с той, впрочем, существенной разницей, что
призывы к трезвости были не так настойчивы, а толпа вместе с тем значительно
реже и малочисленнее и безумство ее сдержаннее. Было ли последнее явление
счастливой случайностью, или же действительно жизнь начинает подаваться в
сторону тех, кто желал бы вывести ее на дорогу разумности, - во всяком
случае, это приятно и дает надежду, что дикая связь университетской Татьяны
с винной монополией и Яром будет наконец разрушена.
Среди мнений, высказанных по поводу празднества, одно имеет особенно
много сторонников, именно ввиду своего двойственного характера, дающего
почву и нашим и вашим. Нельзя - говорилось - предписывать человеку форму, в
какой он должен проводить дорогой ему праздник; если человек желает провести
оный день в трезвости, тем лучше, но если он захочет в этот день выпить - то
и тут мы не имеем права ему препятствовать или читать ему наставления.
Рассуждение мудрое и политичное.
У исконного обывателя есть много праздников. Повышение по службе
получил праздник; Анну на шее повесили - праздник; сам или сама именинница -
тоже праздник. И в области этих торжественных дней обыватель в полном смысле
сам себе господин: не только имеет право упиваться до зеленого змия, но,
если вздумает, от полноты сердечных чувствований, на четвереньках ходить -
само начальство никаких серьезных возражений представить не может. Разве
только дарвинизм в этом усмотрят, ну, тогда, заставят выпрямиться, а то -
сколько угодно. И обыватель издревле пользуется предоставленным ему правом
проявлять инициативу в отношении своих обывательских праздников: печет
пироги, танцует падэспань и ходит на четвереньках. Но есть праздники, в
которых, по самому существу их, обывательскому самоопределению полагается
известный предел. Ибо если тот же способ выражения чувств он пожелает
применить на празднике пятидесятилетия со дня смерти Гоголя - это будет не
совсем удобно и вызовет справедливые нарекания. Широкий общественный
характер указанного празднества ставит обывателя в необходимость проявлять
свои чувства как-нибудь менее оригинально, но в большем соответствии с
памятью великого писателя.
Каждый Божий день обыватель волен напиваться, влезать на эстраду и