"Кэтрин Андерсон. Талисман " - читать интересную книгу автора

называли ее убийственной луной, и в эту ночь такое название, казалось,
подходило ей. Предсмертные крики умирающих женщин и детей уже не нарушали
тишину ночи; подобно ветру, они возникли внезапно и теперь унеслись в
пространство.
В отдалении послышался вой койотов. Он достиг тонов скорбного крещендо
и закончился воплем, заставившим Охотника-Волка содрогнуться. Он стоял на
коленях на обрывистом утесе, устремив взгляд синих глаз на истоптанную землю
внизу. Судя по следам, оставленным копытами лошадей, голубые мундиры
удалились на юго-восток после нападения на его деревню этим днем.
Ладони сжались в кулаки. Имя жены звучало набатом в голове, взывая к
отмщению. Ива над Рекой носила под сердцем его ребенка. Ему хотелось
немедленно устремиться в погоню за убийцами, но он и другие воины нужны были
здесь, чтобы помочь раненым и похоронить мертвых. Вскоре, однако, он поведет
против убийц такую войну, какой они никогда раньше не видели. Он станет
преследовать голубые мундиры, как диких животных, каковыми они и были на
самом деле, и причинит им страданий, в сто крат больше причиненных ими.
Чувство горя было знакомо Охотнику. Но никогда прежде не испытывал он
такой опустошенности. В детском возрасте он и Ива всегда играли вместе. Их
смех звенел в окрестных лугах. Ничья рука так нежно не касалась его руки.
Ничья улыбка так не веселила его. Он мечтал, чтобы она всегда была рядом. А
теперь ее нет. Она ушла, оставив в душе каньон, такой же широкий, как
равнины, простиравшиеся в вечности за горизонтом. Несмотря на все усилия
спасти ее, она потеряла ребенка и умерла у него на руках от большой потери
крови. Раны, полученные в результате жестоких многократных изнасилований, не
могли быть видимыми. До последнего момента его не покидала надежда на ее
спасение.
Он почти чувствовал, как ее душа уходит от него, мысленным взором видел
ее поднимающейся по звездным ступеням в страну смерти. Все внутри него
сжималось от мыслей о том пути, который может выпасть на ее долю. Она всегда
терялась в выборе пути, всецело полагаясь на него. Он молился о том, чтобы
боги не покинули ее и помогли выбрать правильное направление. В одиночку она
наверняка пропадет. Мысль об этом вызвала непрошенные слезы.
Ночной ветер высушил следы крови на его штанах из оленьей кожи.
Ссутулив широкие плечи, он издал пронзительный крик горя, отозвавшийся эхом
в пространстве. Вытащив нож, он отрезал прядь волос цвета красного дерева
вплотную к коже. Затем, подняв острое, как бритва, лезвие, рассек кожу на
лице от внешнего окончания правой брови до подбородка. Это был знак,
сообщавший всем людям племени, что Ива над Рекой будет вечно жить в его
сердце. Кровь окрасила лезвие в темно-красный цвет. Ему хотелось, чтобы это
была кровь табебо, любого табебо.
Движение слева привлекло его внимание, и, повернувшись, он увидел свою
мать, которая приближалась к нему. Ее мокасины мягко касались земли, как
если бы она ступала по его ранам. Быстрым движением руки он провел по лицу,
стыдясь своих слез.
На лице матери появилось виноватое выражение.
- Мой туа, я знаю, что не должна приближаться к тебе сейчас, -
прошептала Женщина Многих Одежд, - но я должна поговорить с тобой.
Она подошла и встала на колени рядом. Сильная, удушающая боль
перехватила его горло. Исходивший от нее запах был знаком и дорог с детских
лет, когда ее нежные руки залечивали все ушибы и обиды. Им овладело