"Пол Андерсон. Возмутители спокойствия" - читать интересную книгу автора

несколько гвардейцев встречались с твоими выдающимися гостями. Какая
разница, что они думают об этом?
- Я говорю в твоих собственных интересах, - коротко добавил Гарри
Смит.
Фалькейн решил, что видит выход.
- Если будут продолжаться отговорки, то положение станет серьезнее,
не так ли? - сказал он. - Прими мое предложение, и мы возьмем Рангакору.
Откажи - и мы отправимся домой. Каково будет решение?
- Кр-ррек! - император уступил. - Отменяю свой приказ, - обратился он
к Фалькейну. - Я не могу принять решение с закрытыми глазами, мы очень
мало знаем о вас. Даже с самыми добрыми намерениями вы можете навлечь на
нас злых духов. Из-за этого я и вызвал тебя сюда. Объясни свои обряды
Гагаджиру, чтобы он смог оценить их.
"Ох, нет", - простонал про себя Фалькейн.
Тем не менее он нашел собеседование интересным. Его раньше удивляло,
казалось бы, абсолютное отсутствие религии у туземцев, но Фалькейн не
решался спросить об этом у Гудженджи. Он не мог расспрашивать и Гагаджира,
пункт за пунктом проявлять невежество было так же опасно, как и сохранять
его, - но некоторую информацию он все же собрал косвенным путем.
Утверждая, не всегда искренне, что он не все понял, Фалькейн осторожно
наводил мага на интересующие его темы.
Лишь слабоумный или поверхностный турист способен на основе
знакомства с культурой одной-единственной общественной формации делать
выводы о всей планете. Но всегда можно утверждать, что наиболее развитая
культура имеет и наиболее сложную теологическую структуру. Однако теология
Катандарана было удивительно незрелой; Фалькейн не был уверен, можно ли
назвать эту концептуальную путаницу религией. Здесь не было никаких богов
- только обычный ход событий, ожидаемая последовательность вещей,
происходящих с того момента, как первичный огонь соединился с первичным
льдом и образовал Вселенную. Но было множество персонифицированных
демонов, или духов, как угодно, которые старались восстановить хаос.
Главная их цель состояла в том, чтобы нести разрушение. Их можно было
удержать в определенных рамках лишь при помощи магии, включающей сотни
абсолютно повседневных обрядов и табу, которые исполняли Гагаджир и его
коллеги.
Но и маги вовсе не обязательно были добрыми. Никогда не могло быть
полной уверенности, что их не подкупили и что они не обращают свою
волшебную власть на пользу Разрушению.
Мифология представлялась в такой же степени параноидальной, как и
весь образ мыслей икрананкийцев. И Фалькейн начал отчаиваться в
возможности заключить торговый договор.
- Да, несомненно, - парировал он возражения собеседника, - мы в
Политехнической Лиге - могущественные волшебники. Мы глубоко проникли в
сущность законов, которые правят миром. Я был бы рад научить вас наиболее
могущественному обряду, который мы называем покером. А для отвращения
несчастий мы можем продавать вам талисманы по неслыханно низким ценам. Мы,
например, продадим вам волшебную траву - четырехлепестковый клевер.
Гагаджиро, однако, потребовал подробностей. Магия Фалькейна могла
оказаться менее эффективной, чем он утверждал.
- Разрушение искусно соблазняет людей и ведет их к гибели. Может