"Софья Андреева. Капа " - читать интересную книгу автора

суть дела. После этого они принялись за работу, стараясь все сделать так,
чтобы Капе было удобно, и у нее, при этом, был аккуратный вид. Вскоре стыки
перчаток были крепко зажаты в промежутке между двумя деревянными кольцами,
вставленными друг в друга. Теперь на шее Капы красовался эффектный обруч с
зеленой резиновой прослойкой перчаток.
Феня вконец вымотался и взмок от прилагаемых усилий, пока Капа,
критически оглядев в очередной раз себя в зеркале, не осталась довольна
своим видом. После чего измученный такой длительной и ответственной работой,
мальчик, ослабленный своей болезнью, с блаженством растянулся на диване. А
Капа, что-то, весело напевая себе под нос, расположилась у зеркала, чтобы
нанести последний, необходимый штрих для завершения картины своего полного
перевоплощения. Стащив два пышных, разноцветных банта с плюшевого медведя,
валявшегося в шкафу, один она нацепила себе на шею, а вторым, украсила один
из пяти пальцев перчатки, торчащих у нее на голове как хохолок у попугая.
Теперь у Капы было две руки и три ноги, или наоборот, три руки и две ноги -
по количеству пальцев на резиновой перчатке, и длинный нос от большого
пальца другой перчатки. Напоследок, Капа выудила из Фениного школьного
пенала фломастер черного цвета и нарисовала себе улыбающиеся раскосые глаза.
Красным фло-мастером она вывела себе пухленькие губки, похожие, при каждой
очередной улыбке, на готовую вспорхнуть бабочку. В последний раз, критически
оглядев себя и улыбнувшись своему отражению в зеркале, она вдруг, заметила,
как посиневший от счастья, шестиног Сема, выпучив свои огромные глаза,
посылал Капе воздушные поцелуи, подпрыгивая от нетерпения
- У, злыдень, все никак не успокоишься! - обернувшись, погрозила она
своим кулачком Семе, колыхавшемуся за аквариумным стеклом.
- Ну, вот и все, Феня, я готова, - сказала она мальчику.
- К чему это, интересно, ты готова?
- Не капать, - гордо и важно ответила она и, схватив тряпку, поползла
по полу, стараясь собрать воду. Но это у нее получалось очень плохо.
Прилагая огромные усилия, она с величайшим усердием, растолкала воду под
диван и под тумбочку. Получилось, очень мокро, и всем поровну.
- Ты, хоть иногда, все же выжимай тряпку, - посоветовал ей Феня. Она,
тут же, послушно подняла тряпку и выжала ее на пол. Около Капы образовалась
новая лужа. Грустно посмотрев на нее, Капа вздохнула:
- Я умею все, но вот это у меня никак не получается.
И она опять принялась разгонять по углам новую сырость. Феня корпел над
одеялом, пытаясь снять пододеяльник, чтобы высушить его. Это оказалось
невероятно сложно. Пыхтя и сопя от усердия, Феня дергал непослушную ткань,
пока она большим влажным комом не бухнулась во вновь образованную Капой
лужу. Феня, поскользнувшись, упал рядом, и теперь ко-пошился на влажном
полу, потирая ушибленную ногу.
- Я так тебя понимаю, так понимаю, - посочувствовала Капа
барахтающемуся на полу мальчику. - Давай, я помогу тебе повесить
пододеяльник на ската.
- На какого еще ската?! - раздраженно спросил Феня.
- Ну, вот же он, под потолком висит! Замечательно устроился, - задрав
голову, пояс-нила она.
Проследив за ее взглядом, мальчик возразил:
- Никакой это не скат. Это обычная люстра!
- Какое замечательное имя - скат Люстра! А как светит! - удовлетворенно