"Ласло Андраш. Смерть на берегу Дуная (Современный Венгерский детектив) " - читать интересную книгу автора

Едва дверь за ней закрылась, как он снвва мысленно перенесся к
рыбачьему домику. Но, откровенно говоря, он оттуда и не возвращался.
"Ну конечно, трусы - это существенная деталь. Важнее, чем халат. Халат
мог оказаться в доме, как и остальное тряпье. Но трусы кое о чем говорят.
Во-первых, о том, что у Хуньора не было ни пижамы, ни ночной рубашки,
значит, в доме он находился временно, по какому-то случаю. Если бы у него
был чемодан пли рюкзак, то в лих наверняка было бы белье. Раудер вряд ли
забыл бы об этом упомянуть. Правда, убийца мог унести рюкзак".
Келемен с трудом поворачивается на бок, приподнимается на локте,
пытаясь левой рукой дотянуться до стопки газет на книжной полке. Еще
чуть-чуть. Немного. Он наклоняется и наконец двумя пальцами достает край
газеты. Осторожно тянет, и вся стопка, накренившись, с шелестом ползет по
полке в его сторону. Он подтягивает поближе верхние шесть-семь номеров,
снимает пх и кладет на одеяло. Откинувшись на спину, отдыхает. Тяжело дышит.
Перебирает газеты: тридцать первое, тридцатое, двадцать девятое - вот эта!
В среду по стране была преимущественно пасмурная погода. Не то. Надо
же смотреть в номере за тридцатое! "В Задунайском крае местами сильный
северный ветер... Температура в 14 часов от трех градусов тепла до одного
градуса мороза..." Значит, ночью наверняка был мороз. Он т, к п думал. И
чихать ему на синоптическую мудрость Бсрбоцп. Вполне достаточно и сводки.
Сомнения вызывают трусы. У Хуньора, конечно, таких сомнений не было, но
никому не известны и его мотивы.
Жаль, что на шахматной доске еще так мало фигур. Пять-шесть вместо
тридцати двух. А гут еще Раудер! Единственное, что показалось ему
странным,- это Уголовный кодекс. Можно, конечно, установить, имеет ли эта
книга какое-либо отношение к происшедшему. Она находилась на полке среди
других книг и могла принадлежать хозяйке дома, как и другие вещи. В таких
рыбачьих домиках иногда встречаешь самые странные и неожиданные предметы.
Он посмотрел на часы. Было четверть восьмого. Раудер ушел в
полшестого. Вряд ли Дюри уже дома. Наверняка еще топчется в отделении.
Позвонить ему? Если никто не возьмет трубку, значит, его еще пет дома. Или
к телефону подойдет Янка. Если она дома, надо сказать, чтобы Дюри позволил
ему, как только придет. Бела снимает со столика телефон и лежа набирает
номер, прищуриваясь, потому что ему лень снять очки. Гудки. Кажется, никого
нет дома. Подождать еще чуть-чуть? Ага, взяли трубку. Янка. Это ее "алло".
- Яночка? Здравствуй, дорогая. Это говорит Бела.
- А, это ты, Бела? - Ее резкий голос почти оглушает его.- Дюри сказал,
что ты болен. Да и по голосу, похоже. Поставь на шею согревающий компресс.
Передай Манци мой совет. Компресс помогает.
- Мне надо поговорить с Дюри, Яночка. Он уже дома?
- В Ванной. Умывается, Поужинаем, потом он снова уйдет. Как бы вы там
не заездили моего беднягу. Подожди, Бела, я его позову. Поправляйся. И не
забудь про компресс. До свиданья.
Прижав нагревшуюся трубку к уху, он ждет. Кажется, у него поднялась
температура. А Янка еще выдаст его Манци! Черт его дернул влезать в это
дело. Зачем надо было Дюри прикрепляться на год именно к его группе? Из-за
кандидатской диссертации... "Психологические мотивы убийств и уголовных
преступлений". А мне с этим дптятей держись теперь официально, "выкай".
Товарищ Сипек да товарищ Сипек. Чтобы не догадались, что он мне племянник.
Хорошо еще, что не мне пришлось принимать экзамены - Раудер разбирал его