"Andy B. Неприличные истории" - читать интересную книгу автора

демократором в сторону отделения, и говорят только одно слово - "пошли". И
я пошел - а куда денешься...
И картинка же была со стороны - загляденье одно. Идет по улице шесть
мусоров с дубинками, а впереди я с красным флагом. Фотографа только не
хватало...
Приходим. Там я в обезьяннике еще попарился - а до меня у них дело дошло
только к семи утра. Стали протокол сочинять. Документов у меня с собой не
было, и светило мне ехать в спецприемник-распределитель на пару месяцев. А
что я им скажу? Что ксива у меня в ксивничке на сундуке пиратском на флэту
хиповском, что на Галерной улице, в расселенке на третьем этаже, сороковая
квартира, два коротких звонка - один длинный? И что там еще таких как я
человек двадцать? И что весь пипл там просто с тоски сохнет, оттого что к
ним менты в гости не захаживают?
Имя? Нате вам имя. И фамилию забирайте. Отчество? С удовольствием. Год
рождения тоже не задорого отдам. Прописан в Алма-Ате. Зачем приехал? Салют
посмотреть... У нас нету. Зачем флаг брал? А вот хотел завтра на
демонстрацию пойти...
И как я это сказал, так тут же мне демократором по ребрам. "Ах ты
ублюдок волосатый, туфту мне хочешь впарить? Хули с тобой ебаться! В
спецпримник его, на Каляева. Пусть у них от него башка болит!"
В спецприемнике свои достопримечательности. Вши бельевые. Запаришься
потом шмотье кипятить. А делопроизводство там такое, что раньше, чем через
два месяца оттуда не вылезешь. Май, июнь. На Гаую хотел съездить... В июне
в Крым собирались... Солнышко вылезло. А вечером сегодня - открытие
"треугольника". Составят скамейки у Дворцового моста соответственно. Рыжов
гимн "треугольника" споет. Может, Умка будет. Кто-то свистел, что
приехала...
Посадили меня в фургон. Ручка только снаружи... Пол резиной застлан.
Скамейки нет. У окошка без стекла. Без стекла, но с решеткой окошко. Дышу
напоследок вольным воздухом.
Подъехали к Финбану и остановились. Зачем это, думаю? Мочить будут? Так
вчера оттянулись уже, и настроение у них было не то, как ехать собирались.
И тут до меня доперло - кофе пошли пить на вокзал. Ох, думаю, Господи,
сделай чудо. Спаси меня от ментов, от вшей, от соседушек по камере, от
неволи спаси меня!
И вынул я образок, поцеловал его - и тут-то я ясно понял, что если увижу
атеиста - просто посмеюсь над ним дураком. Просто поржу, и пойду дальше.
Образок на гайтане длинном, кожаном. Внутри ручки нет, а снаружи то вот
она. Высунул я за решетку образок, раскачал, накинул на ручку - и открылась
мне дверь на свободу. И вышел я, осмотрелся, и со слезами на глазах
возблагодарил Господа! Кого на выручку мне послал! Не сошку мелкую, самого
важного и занятого Ангела оторвал от дел, чтобы пьяницу и раздолбая из
неволи выручить!
А помолившись, поднял я кусок кирпича, и слово на дверях написал одно,
коротенькое-коротенькое. И иллюстрацию сделал.
Аудитория торжествует. С единственным критическим замечанием обращается
к рассказчику член Клуба Александр Борисович "Ингер" Железнов.
- Что же ты, Мишель, от такого божественного порыва к такой гадости
снизошел? Богохульство это!
- Ан нет, Ингер. Ан нет. К каждому месту надпись должна быть подобающая