"Андрей Аникин. Смерть в Дрездене (Повесть)" - читать интересную книгу автора

согласился. Искренне желаю отечеству полезным быть, но ясно вижу, что в
Петербурге это невозможно. Особенно после происшествия со Сперанским. Идея
моя об освобождении остается главной целью жизни моей. Но сделать пока
ничего не могу, ибо сила у защитников рабства безмерная.
_______________
* Местный колорит (фр.).

Догадываюсь, сестричка, какой у тебя на языке вопрос: а что же NN?
Скажу тебе честно - сам не знаю. Решительного объяснения не было и до
моего отъезда не будет. Они выехали на дачу на островах. Намедни я был у
них. Maman сурова и строга, как всегда. NN - ангел. А я - самый несчастный
человек на свете... Правда, к стыду своему, дома я уже не чувствовал себя
таким несчастным: заботы сборов меня захватили.
Занимаюсь своим гардеробом. Позапрошлый год приехал я из Геттингена
бедным студентом, а нынче, шутишь ли, секретарь посольства. К надворному
советнику представлен. Деньги все, что были, издержал и в долги залез. У
портного и спрашивать страшно. Да не беда: обещают авансом жалованье за
полгода вперед.
В лавках здесь можно купить, хоть и недешево, английские сукна
знатные и много иного хорошего товара. Посылаю тебе, сестричка, с этой же
оказией спенсер бархатный очень модный и garniture de toilette*. Все из
Англии, все полуконтрабанда. А для маменьки шаль кашемировая индийская.
Как император французский ни старался, а торговля что природа: гони ее в
дверь, она в окно влезет. В Германии я сам видел, как на площади
английские товары жгли. Люди стоят кругом молча, женщины плачут. Одна в
истерике закатилась. Инквизиция какая-то. Не знаю, жгут ли теперь...
_______________
* Туалетный набор (фр.).


9. Николай Истомин - сестре

Вильна, 25 июля (6 августа)

Фельдъегерской почтой домчался я сюда за пять дней. Сил моих нет
дальше так ехать, второй день отдыхаю. И кого, ты думаешь, я встретил на
улице в первый же час? Конечно, Андрюшу Татищева. Сияет, как новенький
серебряный рубль, и тебе очень даже кланяется.
Осматривал дворец, где жил государь, и кабинет, в котором он принимал
Коленкура. О беседах этих ходят самые невероятные разговоры, кои мне
Андрей передавал. За неделю до моего отъезда распространился в Петербурге
слух о возвращении Сперанского. Будто государь на балу публично сказал,
что его оклеветали. Будто за ним послано и он уже на пути в Петербург. Не
знаю, что об этом и думать... Об NN вспоминаю часто и с грустью. Тоскую
больше, чем ожидал.


10. "Московские ведомости" в августе 1812 г.

Война в Испании производится с невероятным ожесточением. Провинции, в