"Сергей Анисимов. Дойти и рассказать " - читать интересную книгу автора

отрывистые команды Усама.
- Все? - спросил кто-то по-русски, но Усам ответил на уже незнакомом
языке, из которого Николай не понял ни одного слова. Спросивший сказал ещё
одну непонятную фразу, завершённую хмыканьем, сразу после этого раздался
Иркин визг и вопль Руслана: "Пусти!!!", продолженный тупым звуком тяжёлого
удара в мягкое. Автоматный ствол вывернулся из-под подбородка, Николай с
автоматчиком начали разворачиваться одновременно, но выстрелил всё же кто-то
другой. Когда он довернул голову, Руслан уже оседал и из его головы тонкой
струйкой выбрызгивала кровь, заливая дугообразными веерами капель
закрывающихся руками людей. Николай успел, приседая, пойти в обратное
движение, выдвигая вперёд руки, но чёртов автоматчик оказался на полшага в
стороне и сделать хоть что-то не удалось короткая очередь, пущенная с
расстояния в полметра, прошла в считанных сантиметрах над его головой.
- Всем лежать! - заорали сзади, и Николай почувствовал, что следующая
очередь будет не просто в него, она придется прямо в спину. Он рухнул на
асфальт, поджав под себя ноги; сзади, было слышно, упали остальные. Ему
казалось, что сам он дышит бесшумно, в то время как все остальные со свистом
вдыхают и выдыхают холодный утренний воздух, но потом услышал и своё
собственное прерывистое дыхание, сбитое напряженным ожиданием удара ноги в
незащищённый бок. Знакомый голос Усама, захлебываясь, что-то говорил, ему
отвечали сразу несколько. Потом они замолчали, и по звукам было понятно, что
кто-то со сдавленным кряхтением поднимается с земли. Затем наступила тишина
и было слышно, как к ним приближается топот нескольких бегущих человек,
сопровождаемый отчетливым звяканьем.
Николай попытался чуть повернуть голову, но автоматчик, как оказалось,
стоял прямо над ним, и на щёку лёг носок сапога. Пока самым кончиком, не
сильно. Подбежавшие что-то спросили в несколько голосов, и Усам разразился
возмущённой и злобной речью минуты на три. Ощущение было жуткое - как будто
ты попал на другую планету, где говорят на своих языках и на свои темы, а ты
всего лишь случайный зритель спектакля. Вот только сапог, чуть вдавливающий
скулу в растрескавшийся асфальт, был слишком настоящим. И ощущение
неподвижного мёртвого тела за спиной.
- Идиоты! Зачем он дёргался! Вас никто не собирается убивать!
Против этих слов никто бы не возражал, если бы не до сих пор, наверное,
висящая в воздухе мельчайшая кровяная взвесь. Убийство Руслана сломало
последние остатки недопонимания, у кого они ещё были.
- Бригадир! Как тебя, Николай! Голос Усама был уже почти нормальным -
если, опять же, не помнить выкрикнутое им несколько минут назад: "Пашёл,
гавно!" в сочетании с бешеными, белыми глазами и упершимся между глаз
пистолетным стволом. Сапог со щеки убрался, и Николай поднялся на ноги,
пытаясь охватить взглядом происходящее. Бойцы стройотряда и Ирка лежат на
земле: кто закрывая головы руками, кто вытянув руки в стороны. Между ними -
выгнутое дугой тело Руслана, вокруг облитой чёрным головы с превратившимися
в мокрый колтун волосами натекла тёмная лужа. Автоматчики стоят, расставив
ноги: один прямо напротив автобуса, держа под прицелом сразу, кажется, всех,
второй - в двух метрах за правым плечом, напряжённые руки лежат на
"Калашникове". Усам держится у двери автобуса, лицо злое, щека дёргается. Из
тех двоих, что ехали вместе с ними, один потирает колено, держа в опущенной
руке пистолет; второй зажимает рукой опухающее на глазах лицо - удар
Руслана, видимо, пришёлся куда надо. Вот только ничего он, к сожалению, не