"Евгений Анников. Гильзы на скалах " - читать интересную книгу авторарасположился полок, под которым стоял вместительный бак, для холодной воды.
На стоящей у стены лавке лежали тазы. Обстановка предбанника была скромнее. Большой стол, лавки вокруг него, в углу тумба на которой стоял самовар. На полке, висящей, на стене рядом с входной дверью, стояли стаканы. Вдоль стен висели крюки для одежды. В предбаннике, на лавках, спал дежурный по бане. Судя по опорожненной наполовину бутылке водки, за дежурство он сильно "утомился". Но, несмотря на это, баня была горячей. На груди у дежурного, лежала русская трехрядная гармонь, которая, при вдохе и выдохе спящего, издавала мелодичные звуки. Вдова - увидев такую идиллию, улыбнулся, выставил всех из бани, достал из разгрузки дымовую шашку и бросил в предбанник. Черный дым повалил из двери. - Пожар! Баня горит! - истерически заорал он. В предбаннике раздался визг гармошки, грохот и из дверей вылетел заспанный дежурный. Всунув гармонь в руки Сергея, он сорвал с пожарного щита огнетушитель и мужественно шагнул в "бездну огня и дыма". Через минуту он вышел снова, неся в одной руке опорожненный огнетушитель, а в другой, еще дымящую шашку. - Придурки! Вам только шутки шутить! - возмущенно сказал "огнеборец", весь белый от порошка, которым был наполнен огнетушитель. - А тебя сюда, что водку пить поставили? Смотри, в другой раз морду набью. Тебе в пожарной охране работать надо, а не служить в нашем "Дважды краснознаменном, гвардейском, имени Ивана Сусанина, Гойко Митича и Емельяна Пугачева, партизанском - индейско-казачьем, кавалерийском хоре боевых пловцов" - серьезно и строго сказал Лапа. Остальные заливались смехом. - Ну что, для героев сегодняшнего ночного боя, найдется парок? Нам, предстать пред лицом начальства чистыми - аки душа человеческая безгрешная, пред ликом Святых апостолов наших - Петра и Павла! - тожественно закончил он, произведя своей речью, неизгладимое впечатление на банщика. Тот, раскрыв рот, стоял как истукан. Только часто моргающие глаза говорили о том, что перед ними живой человек. Такое красноречие Лапы, было неспроста. После командировки, он собирался податься в духовную семинарию. Такое часто случалось с теми, чья душа уставала от войны. - Слышишь, чучело в сахарной пудре, тебя спрашивают. Пар есть? - рявкнул Саитов. - Есть, - ответил, обретя дар речи, банщик. - Вот и ладненько! - закончил беседу Громов. Разогнав остатки дыма из предбанника, зашли. Стараясь не вымазаться в порошке, обильно лежавшем на полу - последствия "борьбы с пожаром", разделись. - Слышишь, мельник, убери тут, пока герои моются! - снова сказал Лапа, все зашли в парилку. Нагнав пару, сидели на полке, выгоняя из промерзших тел ночную сырость. За дверью послышалось шуршание веника и ворчание обиженного дежурного. - Что ты на него взъелся? - спросил Лапу Сергей. - Расслабился, сука! На посту водку жрет. Понятно, что пост так себе, не ответственный. Но мало ли что, - пробурчал Дмитрий. - Блин, замерз как цуцик! Сел в кресло, ну на зенитке, чуть не околел к утру, - подставляя спину под горячие струи пара, сказал Жук. - А кто, тебя дурака, туда садится, заставлял? - Сергей еще плеснул на |
|
|