"Сергей Анохин. Самки " - читать интересную книгу автора

Гремихе в этот день они, помнится, все торчали возле радиоузла, психовали.
Вокруг - бардак полнейший. Сначала приехал замполит, призвал сохранять
бдительность, повысить боеготовность, потом прикатил летеха с
радиолокационной станции, начал созывать всех на митинг, предложил принять и
послать в Москву резолюцию о поддержке законного правительства. А что там
генералы решали, и вовсе неясно - похоже, просто грызлись: кто за Ельцина,
кто за ГКЧП...
Из задумчивости его вывел резкий толчок под ноги. Михаил пошатнулся,
еле удержался на ногах и посмотрел вниз. На асфальте копошилась небольшая,
но вполне упитанная тушка. Михаил наклонился и резко поднял на ноги
низенького узкоглазого парня, оглядел: нос уже распух, кровь стекает на
подбородок и дальше - на вылинявшую футболку, ладони содраны, на видавших
виды потертых джинсах - свежая дыра, штанина задралась, на тощей ноге
болтается неопределенного цвета носок с растянутой резинкой. Михаил оторвал
взгляд от запыленных кроссовок и снова посмотрел на круглую физиономию.
Из-под длинной, воронова крыла, челки на него пристально глядели маленькие
темные глаза.
- Это я тебя уронил, что ли? - спросил Михаил, не сразу очнувшись от
глубоких дум об извилистых исторических путях горячо любимой Родины.
- Да не, - жизнерадостно оскалился узкоглазый, демонстрируя два ряда
неровных мелких зубов, - это пацаны оттуда...
Он махнул рукой в сторону двери с неброской надписью "Равиоли".
- О как! - удивился Михаил. - Деньги клянчил небось.
Сегодня все сирые и убогие казались ему несправедливо пострадавшими и
обобранными.
- Не-е-е, у меня еще есть. Я побеседовать хотел, - парень вздохнул, - а
они - нет.
- И что, вот так сразу взяли и выкинули?..
- Ну, сначала предупредили...
- А ты, значит, не понял?
- Так я ж только побеседовать!..
Ненависть, копившаяся с той самой минуты, когда он понял, что деньги
уплыли навсегда, нашла выход. Вот, пожалуйста: окровавленный, ни за что ни
про что обиженный кореец - или узбек? - и здесь же, совсем рядом, те, кто
его обидел.
- Побеседовать-побеседовать! - прорычал Михаил. - Идем, Беседа,
побеседуем с пацанами. И на вот... - Он протянул парню почти чистый носовой
платок. - Утрись.
Он снял наушники, сунул в карман, выключил плеер, неторопливо начал
подниматься по выщербленным ступенькам винтовой лестницы. С каждым шагом
злость ширилась все больше, заполняя каждую клеточку тела. Свеженареченный
Беседа прихрамывал следом.
Михаил потянул стеклянную дверь, шагнул внутрь и очутился в полутемном
предбаннике с заплеванным кафельным полом. В углу курили трое парней
характерного рабоче-крестьянского вида. Он оглянулся: эти? Беседа
отрицательно мотнул головой.
Михаил заглянул в небольшой - раза в два больше предбанника - зал.
Из-за грязной, обитой вагонкой стойки выглядывала нечесаная голова
буфетчицы. Меню, отпечатанное на серой дешевой бумаге, за исключением
заморского слова "равиоли" было вполне стандартно-советским: с маслом,