"К.Антарова. Две жизни (Оккультный роман)" - читать интересную книгу автора

преподавал актёрское мастерство в музыкальной студии Большого театра,
ни на минуту не забывая о главной своей цели - расширять сознание
учеников, пробуждая в них духовность. Прямое свидетельство тому -
книга "Беседы К. С. Станиславского в Студии Большого театра в 1918-
1922 гг. Записаны заслуженной артисткой РСФСР К.Е.Антаровой".
Конечно, когда молодая ученица гениального режиссёра от раза к разу
кропотливо и благоговейно вела стенографическую запись занятий,
подготовив потом на их основе книгу, впервые увидевшую свет в 1939 г. и
выдержавшую несколько изданий, у К.Е.Антаровой не было ещё никаких
артистических званий. Но она обладала истинной культурой духа, сердце
имела чистое и вдохновенное, благодаря чему только и могла стать
учеником в подлинном смысле слова.
Главные действующие лица романа "Две жизни" - великие души,
завершившие свою духовную эволюцию на Земле, но оставшиеся здесь,
чтобы помогать людям в их духовном восхождении, - пришли к
К.Е.Антаровой, когда бушевала вторая мировая война, и этот контакт
продолжался многие годы.
К.Е.Антарова умерла в 1959 г., затем рукопись хранилась у Елены
Федоровны Тер-Арутюновой (Москва), считающей её своей духовной
наставницей. Хранительница рукописи никогда не теряла надежды увидеть
роман опубликованным, а до той поры знакомила с ним всех, кого
находила возможным. И потому можно сказать, что этим романом
зачитывалось уже не одно поколение читателей.
Мы сердечно благодарим Е.Ф.Тер-Арутюнову, которая предоставила
рукопись романа в распоряжение Латвийского общества Рериха, за доброе
напутствие книге, начинающей свою новую жизнь.



ГЛАВА I
У МОЕГО БРАТА
События, о которых я сейчас вспоминаю, относятся к давно минувшим
дням, к моей далёкой юности.
Уже больше двух десятков лет зовут меня "дедушкой", но я совсем не
ощущаю себя старым; мой внешний облик, заставляющий уступать мне
место, поднимать оброненную мною вещь, так не гармонирует с моей
внутренней бодростью, что я конфужусь всякий раз, когда люди
выказывают такое почтение моей седой бороде.
Было мне лет двадцать, когда я приехал в среднеазиатский большой
торговый город погостить к брату, капитану М-ского полка. Жара, ясное
синее небо, дотоле мною невиданное; широкие улицы с тенистыми
аллеями из высочайших развесистых деревьев посередине поразили меня
своей тишиной. Изредка проедет шагом на осле купец на базар. Пройдёт
группа женщин, укутанных в чёрные сетки и белые или тёмные покрывала,
подобно плащу скрадывающие формы тела.
Улица, на которой жил брат, была не из главных; от базара далеко, и
тишина на ней стояла почти абсолютная. Брат снимал небольшой дом с
садом; жил в нём один со своим денщиком и пользовался лишь двумя
комнатами, а три остальные поступили всецело в моё распоряжение.
Окна одной из комнат брата выходили на улицу; туда же смотрели два