"Саша Антонова. Несерьезные размышления о жизни (Иронический детектив)" - читать интересную книгу автора

Стараясь не шуметь, мы с трудом преодолели коридор и лестницу. Федор
тяжело опирался на мое плечо, прыгал на одной ноге и скрежетал зубами. Я
воровато оглядывалась по сторонам и гнала от себя видения, что будет, если
Глаша выйдет из своей комнаты на первом этаже, узреет нашу компанию и
поинтересуется мотивацией моих действий. Мои подозрения в подмене паспорта в
первую очередь падали на нее, и мне очень не хотелось оправдываться перед
коварной домоправительницей. До флигеля добрались в полном изнеможении.
Задняя дверь домика была забита доской. Пострадавший рыболов уселся на
ступеньки крыльца, отдохнуть, а я, выбиваясь из сил, подтащила рюкзак. Под
чутким руководством туриста, я нашла в его багаже топор, и буквально через
двадцать минут возни, мне удалось вскрыть дверь, отделавшись лишь парой
заноз.
У запасливого Федора в рюкзаке был и фонарик. Светя под ноги, я вошла в
пустой дом. Несколько комнат флигеля находились в аварийном состоянии,
прогнившие доски пола угрожающе прогибались подо мной. Мусор, паутина, сухие
листья в углах свидетельствовали, что сюда давно никто не заходил. Я
пристроила у стены спальник, дотащила Федора и собралась умыть руки, но
вспомнила, что мой гость и Гоша остались без ужина.
Бодрой рысью мы с Гошей добрались до летней кухни. Дяди Осипа уже не
было, но на столе стоял обычный набор: молоко и ломоть хлеба. Гоша опустошил
свою миску, и мы вернулись к флигелю.
Ночь уже давно вступила в свои права. В лунном свете пейзаж казался
черно-белой фотографией. Где-то у реки резким голосом кричала ночная птица.
Федор разметался на спальнике, он хрипло дышал и весь горел.
- Федь, попей молочка... - предложила я по доброте душевной, но он не
откликнулся, видимо, крепко спал.
Только я собралась покинуть флигель, как турист судорожно вздохнул и
пробормотал длинную фразу. Из его монолога я вычленила лишь два
словосочетания: "Лизавета, сиди дома" и "А-а-а, Шайтан".
Быстрее ветра я долетела до своей светелки и заперлась изнутри. Гоша
радостно скакал вокруг меня, думая, что мы играем в догонялки. Привалившись
к стене, я обливалась холодным потом.
Откуда Федор знает про Шайтана? Неужели, это он утопил Мустафу? За что?
Что он здесь делает? А вдруг черти у водяной мельницы - его рук дело?
Задремать удалось лишь под утро, но ненадолго.
Гоша тащил с меня одеяло и тыкался мокрым носом в руку, которая
свесилась с кровати.
- Ты чего так рано? - взмолилась я.
Пес скребся в дверь и скулил.
- Не надо было на ночь наедаться, - ворчала я, влезая в джинсы и
свитер.
Получив свободу, Гоша со всех ног бросился к флигелю.
Федор лежал на полу рядом со спальником и выглядел плохо. Как говорят,
краше в гроб кладут. Только притронувшись к нему, я поняла, что он еще
дышит, но температура, видимо, перевалила за отметку 40 градусов.
Слава Богу, из трубы летней кухни валил дым.
- Дядя Осип, пошли скорее! - заорала я, влетая в избу. - Гоша человека
нашел во флигеле! Он сейчас умрет!
Дядя Осип, как был в белом фартуке и колпаке, помчался вслед за мной к
домику. По дороге мы встретили Глашу. Увидев наши растерянные лица, она, не