"Саша Антонова. Несерьезные размышления о жизни (Иронический детектив)" - читать интересную книгу автора

как в тумане, а в голове крутилась дурацкая фраза: "Вольному - воля,
спасенному - рай".

Говорят, после смерти все собаки попадают прямо в рай. Что есть рай?
Это нора, где сидит хитрый лис; это кость, от вкуса которой блаженство
разливается по всему телу; это простор и свобода выбора без ограничения
движения ошейниками и поводками.
А-а-а! Ерунда! Жизнь после жизни невозможна. В двадцать первом веке
стыдно верить в эту собачью чушь. Возможно, ее выдумали мои далекие предки,
которые занимались браконьерством в Шервудском лесу.
Рай возможен и на земле. Достаточно выбежать на луг и потянуть носом,
как проявится лисий след - легкий и быстрорастворимый в аромате утренних
трав. Тут уж дело техники: идешь по следу, обнаруживаешь нору, углубляешься
в лаз и проходишь все коридоры и повороты согласно нормативам для мастера -
золотого медалиста. В конце пути внезапно выясняется, что это была заячья
нора. Тоже неплохо...
А кость? Ну, что - кость?! Всего лишь твердое белковое соединение. Тот
большой человек, от которого пахло едой и печалью, никогда не откажет в
косточке существу с таким неиссякаемым аппетитом, как у меня.
Что там еще осталось? Ах, да... Свобода выбора... Возможен ли свободный
выбор в принципе? Многие ученые головы трудились над этим схоластическим
умозаключением. На собственном опыте убедился: невозможен. Всегда что-то или
кто-то влияет на поступок - погодные условия, настроение, чувство долга или
коты.

Глава 4


Гоша очень обрадовался моему возвращению в светелку. Целый день он
просидел в одиночестве, голодный, не выгулянный. Мне было стыдно перед ним.
Я взяла поводок и поплелась на улицу. Закат окрасил яблоневый сад в
красные, оранжевые и бордовые тона.
Гоша веселился среди деревьев, а я вспоминала этот сумасшедший день...
Не успела я прийти в себя от запаха нашатыря и вспомнить, где я
нахожусь, и что со мной произошло, как события стали развиваться дальше в
стремительном темпе.
Эмма Францевна похлопала меня по руке.
- Ну-ну, милая, не надо так все близко к сердцу принимать... Ну,
подумаешь, скелет в шкафу! С кем не бывает?! Возьми, Лизонька, себя в
руки...
Глаша тем временем прикрыла останки скатертью. Я кое-как взяла себя в
руки и смогла прохрипеть:
- Воды...
Но напоить страждущего так никто и не удосужился, так как со стороны
подъездной аллеи донеслись переливы автомобильного клаксона импортного
производства.
- Ах! Ариадна! - воскликнула Глаша. - Вот ведь нелегкая принесла... Что
делать будем?
Эмма Францевна выпрямилась и поднесла к глазам лорнет. Она походила на
полководца перед решительным сражением.