"Аппиан. Гражданские войны " - читать интересную книгу автора

имея при себе спрятанные кинжалы, и с криком требовали допущения новых
граждан во все трибы. Лучшая часть народа, также со скрытыми кинжалами,
примкнула к Октавию. Пока он у себя дома обдумывал предстоящее, разнеслось
известие: большая часть трибунов налагает свое veto[66] на все
совершающееся, новые граждане волнуются и, обнажив свои кинжалы уже во время
пути, теперь вскочили на ораторские кафедры и угрожают противящимся
трибунам. Узнав об этом, Октавий направился по Священной дороге в
сопровождении достаточно большой толпы к форуму, вбежал на него, словно
разлившийся поток, проложил дорогу среди сплоченной массы и разделил ее.
Напугав ее, Октавий пошел в храм Диоскуров,[67] уклоняясь от встречи с
Цинной. Спутники Октавия, без всякого приказания с его стороны, бросились на
новых граждан, многих из них перебили, других обратили в бегство и
преследовали их до ворот.
65. Цинна, понадеявшись на толпу новых граждан и рассчитывая, что ему
удастся одержать верх силою, вопреки ожиданиям увидел, что находившиеся в
меньшем числе благодаря своему смелому образу действий одерживают верх,
пустился бегом по городу и стал сзывать к себе рабов, обещая им свободу. Но
ни один раб к нему не присоединился. Тогда Цинна устремился в близлежащие
города, незадолго до того получившие права гражданства: в Тибур, Пренесте и
в прочие, вплоть до Нолы. Всех их он подстрекал отложиться от римлян и при
этом собирал деньги на войну. В то время как Цинна был занят этим, к нему
прибежали некоторые сенаторы, разделявшие его образ мыслей: Гай Милоний,
Квинт Серторий, Гай Марий второй.[68] Сенат постановил отрешить Цинну от
консульства, лишить его гражданских прав за то, что он, будучи консулом,
оставил город, находившийся в опасном положении, и объявил свободу рабам.
Вместо Цинны консулом был избран Луций Мерула, жрец Юпитера. Этот жрец
называется фламином, и только он один постоянно ходит в головном уборе,[69]
в то время как остальные жрецы носят его лишь при священнодействии. Цинна
добрался до Капуи, где стояла другая римская армия. Там он стал ухаживать за
ее командирами и за проживавшими там сенаторами, выступил как консул среди
войска, сложил пред ними фасции[70] в знак того, что он теперь частный
человек. Со слезами говорил Цинна: "Граждане, от вас я принял эту власть
ведь народ избрал меня, а теперь сенат лишил меня этой власти без вашего на
то согласия. Испытав это бедствие на самом себе, я все же негодую за вас. К
чему нам теперь ублажать трибы при голосованиях? К чему вы нам? Какую власть
вы будете иметь в народных собраниях, при голосованиях, при консульских
выборах, коль скоро вы не обеспечите то, что даете, и не отнимите данное
вами, когда сами это решите?"
66. Эти слова вызвали возбуждение. Цинна, сильно разжалобив
присутствующих своей участью, разорвал одежду, сбежал с кафедры, бросился в
толпу и лежал там долгое время, до тех пор, пока она, тронутая всем этим,
подняла его, посадила снова на кресло, подала ему фасции и убеждала его как
консула быть смелым, а их вести на то, исполнение чего ему нужно. Этою
переменою настроения воспользовались командиры войска, принесли Цинне
воинскую присягу, и каждый из них привел к присяге свой отряд. Цинна же,
обеспечив в Капуе безопасность своего положения, отправился по союзным
городам, привел и их в возбуждение указанием на то, что из-за них главным
образом на него обрушилось несчастье. Союзные города стали собирать для
Цинны деньги и войско. К нему стало являться и много других влиятельных лиц
из Рима, которым не нравился установившийся там порядок.