"Кэтрин Эпплгейт. Чужой ("Аниморфы" #8) " - читать интересную книгу автора

- Нет, - сказала она. - Тут другое. Дело не во власти. Дело в чувстве
вины. Стыд. Так, да? Ты говорил об этом прошлой ночью. Ты сказал, что каждая
раса несет бремя своей вины.
- Вина? Стыд? - спросил Марко и посмотрел на Кэсси так, будто она
дурочка.
Но Кэсси была права.
-А чего вы, ребята, собственно, стыдитесь? - спросил меня принц Джейк.
- Однажды мы были добры там, где не должны были быть добрыми, - ответил
я.
- И это все, что ты хочешь нам сказать? - спросил принц Джейк.
Я кивнул так, как это делают люди.
- Я не могу принять этого, Акс, - грустно сказал принц Джейк. - Если ты
с нами, ты дол жен быть откровенен до конца, в противном случае... думаю, ты
должен будешь действовать один. Мне очень не хочется делать этого. Но ты не
можешь быть одним из нас и лгать нам.
- Я понимаю, - сказал я. - Вы были... - Снова я почувствовал странное
першение в горле. - Вы чудесно относились ко мне. Я всегда буду благодарен
вам за это. Чудесно. Благодарен. Рен. Правда заключается в том... в том, что
мы не можем больше быть вместе.
Я посмотрел вверх на Тобиаса. Только он знал, что я имею в виду.
Медленно, чувствуя себя неуклюжим на человеческих ногах, словно они
были сделаны из земного металла, который называется свинец, я повернулся и
пошел прочь от своих друзей людей.


Глава 18


" X ы не всегда можешь получить то, что хочешь. Но иногда, если ты
попытаешься, ты просто обнаружишь, что ты получил то, что тебе было нужно".
Это сказал знаменитый че ловек по имени Ролинг-Стоунз. Я думаю, что это
очень мудро для человека.
Из земного дневника Аксимили-Эсгаррута-Истхила
Утренний ритуал - это для нормальных времен. Следующее утро не было
нормальным временем.
В этот день я должен был умереть.
- Я слуга народа, - произнес я и низко наклонил голову.
Народа! Народ был в миллионе миль отсюда.
- Я слуга моего принца, - произнес я и поднял свои глаза на стержнях к
небу.
Моего принца? Эльфангор был моим принцем. Он был мертв. Теперь человек,
Джейк, стал моим принцем, и он прогнал меня. Я даже не сказал ему, что
собираюсь делать.
Ритуал был ложью.
- Я слуга чести, - произнес я и поднял лицо, чтобы взглянуть на
восходящее солнце.
Честь. Умереть, мстя за своего брата. Я почувствовал внутреннюю дрожь.
Я боялся. Я знал, что такое страх. Я часто чувствовал его в битве. Но я
никогда еще не вступал в сражение, заранее зная, что проиграю.
Это не было честью. Это было бегством в руки смерти.