"Татьяна Апраксина, А.Н.Оуэн. Порождения ехиднины ("Pax Aureliana" #3)" - читать интересную книгу автора

"мама велела" пока еще имеют над ними магическую власть. Вот над младшим
Антонио - уже не вполне, он на море ехать отказался. Тоже понятно: ему в
тринадцать с книжкой и то интереснее, и если можно шариться по лабораториям
и помещениям службы безопасности, так плевать на море, а уж вылазка в
город...
Когда ты после сборов уединяешься в туалетной кабине и набираешь
сообщение Максиму, желая узнать, что случилось, поскольку приказ
возвращаться пришел по его линии, а не от Паулы и не от охраны да
Монтефельтро, и узнаешь, что Антонио-младший пропал в столице, Антонио
хочется оторвать уши. Пропадает он уже в четвертый раз: гуляет по Флориде,
заводит знакомства, при помощи столичной шпаны измывается над охраной, а
потом, когда ему звонит мать, объясняет, что он вообще-то эту охрану видит с
крыши, как они суетятся, так что все под контролем, мама. Потом соображаешь,
что если бы и в этот раз все было как раньше, никто бы не стал устраивать
экстренную эвакуацию средних с пляжа.
Корсарам об этом, конечно, говорить нельзя. Но шестилетке Пьеро
достаточно того, что мама велела, а вот одиннадцатилетний
Франческо-младший - это ходячее наказание. Как взглянешь в эти анимационные
огроменные глазища небесной синевы, так и понимаешь, почему его назвали в
честь дяди. Только дядя уже вырос и отрастил хоть какую-то выдержку - а
этот... Пубета... Пубертатный период, ага. Помноженный на характер. Глаза
уже на мокром месте.
- Что-то случилось? - спрашивает для вида, кажется, а сам уже уверен:
да.
- Ничего не случилось, - напоказ ворчит Алваро. - Ваш старший братец
опять над охраной измывается. А нам отдуваться, потому что так по протоколу
положено.
- И вот так всегда, - говорит кареглазый, как отец, Пьеро. Интересно,
почему дети в этом возрасте так любят воровать у взрослых и фразы, и
интонации? Невероятно же смешно звучит, когда такая малявка говорит тоном...
чьим на этот раз? Кажется, синьора Анольери. Услышал, проникся, прибрал.
Младший Франческо молчит. Надул губы, отвернулся к окну и молчит. Вот
тут сразу начинаешь верить в ту давнюю скверную историю с отцом
Франческо-старшего. Почуял неладное буквально из ничего, из воздуха, из
настроения Алваро что-то выловил. И трогать его - такого - и страшновато, и
нельзя. Обычно детеныш ласковый, как котенок - все трое такие, старший
только суховат, - но вот сейчас светится надпись "Руками не трогать".
- Так, - говорит Алваро. - Ничего не произошло, просто Антонио перегнул
палку и все делается, как принято. Я ему не завидую, когда его найдут. Но
наша задача сейчас какая? Не трепать нервы маме, хватит с нее одного
Антонио. Так что возвращаемся, ужинаем, умываемся - и смотрим телевизор. -
Под присмотром гувернанток и прочего персонала, который понатащили да
Монтефельтро, но из гувернанток эти пираты веревки вьют. - На маме не виснем
и подать ее срочно со сказками и колыбельными не требуем. Договорились?
- Телевизор? - подпрыгивает Пьеро. Им обычно вместо телевизора включают
что-то приличное, детские фильмы и образовательные передачи, но тут можно
сделать исключение. - И новости?
- И новости, само собой. - И откуда у шестилетнего ребенка из такой
семьи неугасимая страсть к сводкам происшествий, репортажам о катастрофах и
преступлениях?..