"Луи Арагон. Молодые люди" - читать интересную книгу автора

Для Ги Марсель был словно книгой, рассказывающей о чужой стране. Как-то
Ги сказал ему об этом. После той вылазки, что так плохо обернулась, когда
жандармы стреляли в них и подбили маленького Бернара.
- Однако, - сказал Марсель, - мы - это тоже Франция...
Пришлось с этим согласиться, как и с тем, что Франция - не только
соборы и просторные дома с натертой до блеска мебелью. Франция также страна
самой обычной нищеты, шахт, лачуг, дымных бараков, страна тех людей, каких
Ги видел раньше только издали; у них был с Ги, конечно, не совсем одинаковый
словарь, но и они, хотя и на свой лад, понимали, что значит величие. Взять
хотя бы Бернара. Что толкнуло его к ним? Маленький человечек никогда не
боялся трудностей, вставал раньше всех и заступал на дежурство, когда его
никто не просил... Никто бы не поверил, что до войны он был бухгалтером. Для
бухгалтера у него были сильные руки. У нас, видимо, неправильное
представление о бухгалтерах... Они увезли его ночью в своем грузовичке...
как Жерара тогда утром на болоте, когда стонали кулики.
Бернара заменили другим. Их все же одиннадцать. Они не считались с
опасностью ни днем, ни в бессонные ночи. Однажды к ним пришел человек.
Уполномоченный из центра. И повел очень серьезный разговор. Их просили
выполнить особую работу. Сначала они упирались. Тогда тот, здоровый
краснощекий тип с седеющими волосами и крепким затылком, в темной полотняной
рубашке, ее ворот, казалось, вот-вот задушит его, объяснил им, как обстоит
дело. Кто-нибудь должен выполнить эту работу. Если бы у всех были слабые
нервы... В таких случаях на карту поставлена всеобщая безопасность. У них
ничего не предпринимают, если все не уверены, что это необходимо, только
когда есть точные доказательства. Их группа на хорошем счету, она работает
серьезно. Считают, что на нее молено положиться. Франция. Он ушел. Они
согласились. Да разве можно было не согласиться? И Ги был согласен, но спать
не мог. Ночью, когда он встал, потому что замерз, огонь затухал, а товарищи,
завернувшись в одеяла, мерно дышали во сне, он увидел Марселя, стоявшего на
часах и глядевшего на него.
- Ты тоже думаешь об этом? - шепнул он.
- Да, - ответил тот, - но не так, как ты.


* * *

Этот Мартини, итальянец, когда за ним приехали боши - шесть человек на
машине, - ушел от них прямо из-под носа: они его не знали в лицо. Он был у
пекаря в П. и вышел от него, скручивая сигарету. Это была старая история:
после вольта Муссолини в газетах появился призыв к итальянцам, они должны
явиться в Валанс, то ли чтобы завербоваться, то ли... поди знай для чего?
Итальянец оставался на месте и спокойно валил себе деревья. Одиночество,
надо думать, было ему в тягость, говорили, что он известный юбочник. Но его
нетрудно поставить на место, хоть он и смахивает на сатира.
А теперь он скрылся среди холмов - поди поймай его. Пришла весна,
дивная весна, расцветшая на развалинах и гнили войны, и потому, верно, такая
прекрасная. И житель лесов исчез среди лесосек и желобов для спуска бревен,
по которым бежали ручьи под желтоватыми почками на блестящих черных ветвях.
Офицер допросил четырех или пятерых свидетелей и зашел в мэрию; он
узнал, что этот Мартини Джузеппе родился в... постойте, в 1908 году в