"Михаил Саулович Арлазоров. Артем Микоян (Жизнь замечательных людей) " - читать интересную книгу автора

питания семьи. Яблоки и груши солили в бочках, сушили. Сушили и кизил. Зимой
из него варили фруктовый суп.
За грецкими орехами отправлялись большой компанией. На деревья
забирались самые смелые и ловкие. Сбивая орехи палками, Анушаван забирался
очень высоко. Заберется и поддразнивает:
- Кто может выше?
Выше не мог никто.
И те, кто орудовал на вершинах деревьев, и те, кто подбирал орехи
внизу, делили урожай по-братски. Собирали и зелень, без которой ни зимой, ни
летом не обходится армянский стол. Некоторые сорта (Талида Отаровна отлично
знала народные рецепты) солили, некоторые сплетали в авлук - длинную косу.
Авлук развешивали в затененных местах, чтобы зелень не теряла цвета и
аромата.
Очень дружно и весело заготавливали ришту - лапшу, похожую на русскую.
Своими силами обычно не управлялись и (так было принято) звали на помощь
соседских девушек. С песнями, шутками месили крутое тесто, раскатывали в
листы, резали, сушили на веревках, растянутых между деревьями или на
балконе. Подсушенную ришту обжаривали на медленном огне, а затем складывали
в мешки.
Пока жив был дед Артема Ивановича, обширное семейство Микоянов жило в
одном доме. Незадолго до смерти дед собрал сыновей и разделил имущество.
Одному отдал дом, другому - корову, третьему еще что-то, а когда дошел черед
до Ованеса, сказал:
- Ты человек мастеровой, все заработаешь сам!
В семейной легенде не обошлось без преувеличений. Дед все же выделил
Ованесу комнату, правда крохотную. Почти всю ее заняла тахта - общее ложе
семьи. Выделил и располагавшийся под комнатой подвал, где ночевали куры и
козы. Так жить было неудобно. Ованес взялся за топор, и у родительского дома
появилась пристройка. В ней-то и прошли первые годы жизни будущего
конструктора.
"Когда младшему брату стало пять-шесть лет, - пишет Анастас Иванович, -
отец разговаривал с ним в нашем присутствии как с равным. Обычно
немногословный, отец становился в таких случаях словоохотливым. У меня
сохранились приятные воспоминания о теплых беседах, которые он вел ранее и
со мной".
Анушаван видел в отце друга и стремился подражать ему...
Большое влияние на мальчика оказала и мать. Тихая, кроткая, бесконечно
добрая, на редкость благожелательная к людям, Талида Отаровна обожала
младшего. До самой смерти она называла его "балик-джан" (милый, дорогой
мальчик). В поседевшем пожилом человеке, всемирно известном инженере, она
продолжала видеть ребенка. Много лет прожила мать в доме Артема Ивановича,
нежно любимая, глубокоуважаемая...
Когда Анушавану исполнилось семь лет, ему препоручили двух коз, которых
до этого стерег Анастас. За козами нужен глаз да глаз. Проморгаешь -
потравят чужие посевы, а 20 копеек штрафа по тем временам деньги.
У маленьких козопасов ноги всегда разбиты в кровь. Армянские лапти
"трех", сплетенные из полосок кожи, быстро пробивались. Богатые выбрасывали
прохудившиеся лапти. Бедные - латали. Как вспоминают современники, лапти
Артема Ивановича всегда были латаные-перелатаные...
В горах Анушаван чувствовал себя как дома. Он придумал для коз самый