"Елена Арсеньева. Браки совершаются на небесах (Исторические новеллы о любви) " - читать интересную книгу автора

феодалов. Никто и пикнуть не смел, чтобы оспорить наследственные права сына
Генриха. Да их и оспорить было невозможно.
В заботах о взрослеющем сыне и укреплении государства прошло пять лет.
К этому времени было закончено строительство монастыря св. Винсента. И Анна
вдруг заметила, что ее сын уже давно не ребенок, а красивый юноша - и
вполне сложившийся человек, полновластный король страны, и он больше не
желает прятаться за спинами своих опекунов, тем более если один из них -
женщина. Даже если это его мать.
Анна стала бояться, что они с сыном начнут ссориться, если она слишком
часто будет предъявлять свои материнские права. И сочла за благо уехать в
Санлис - под тем предлогом, что хочет передать новому монастырю часть своих
владений. Филипп не возражал: ведь это была собственность его матери.
Она задержалась в Санлисе. В Париж шли письма о том, что заботы о
новом монастыре требуют ее попечительства. Филипп не требовал от матушки
отчета, однако Анне не столько перед ним, сколько перед самой собой
хотелось придать своей задержке оттенок благопристойности. Но дело было не
в монастыре, а в том, что Анна вдруг ощутила новую, прежде не знакомую ей
радость жизни.
Оказывается, это так прекрасно - быть богатой, красивой и...
свободной! Свободной от чувства долга, которое преследовало ее всегда: по
отношению к мужу, ребенку, своему положению. Теперь она ощущала себя почти
как в юности, в Киеве, - вот именно что почти, ибо там она была незрелой
юной девушкой, еще не знавшей жизни и того, чего хочет от этой жизни, а
здесь - тридцатипятилетней женщиной в расцвете красы и желаний. Срок траура
по Генриху давно истек (а в ее душе, наверное, он истек еще раньше!), и
Анна могла позволить себе принимать в своем замке в любимом Санлисе людей,
с которыми ей было хорошо и приятно. Это были окрестные сеньоры, которые
наперебой стремились выразить вдовствующей королеве не столько свое
почтение, сколько восхищение.
"Ей воздавали должное не только как королеве, но и как женщине", -
изящно выражался виконт Кэ де Сент-Эймур.
Лишь самой себе Анна могла признаться, что собирает столько народу
лишь для того, чтобы среди этого множества незаметно и безбоязненно мог
появиться лишь один.
Но, впрочем, эти слова - незаметно и безбоязненно - совершенно не
подходили к этому человеку. Во-первых, граф Рауль де Крепи не мог бы
остаться незамеченным даже в тысячной толпе. Во-вторых, он никого и ничего
не боялся.
Граф Рауль происходил по побочной линии от самого Карла Великого, то
есть принадлежал к прошлой королевской династии Каролингов. Он был из числа
тех вассалов, которые не прочь подставить ножку своему сеньору. И, казалось
бы, сейчас, когда на троне неокрепший юнец под опекунством слабой женщины,
самое время для скандального графа половить рыбку в мутной воде, оттягать
для себя некоторые привилегии. Да хотя бы уменьшить размер королевской дани
на владения де Крепи. А то и мятеж поднять. Однако... он не смел. Более
того - он даже не помышлял ни о чем таком.
От страха. Все-таки было, было нечто, чего боялся даже этот на
редкость самоуверенный человек! Это - неблагосклонность и равнодушие Анны.
Но она вовсе не была к нему равнодушна.
Когда этим двоим стало вдруг понятно, что веселая, дружеская взаимная