"Елена Арсеньева. Государева охота " - читать интересную книгу автора

понять, что в нем такое, но вдруг осенило: да ведь здесь пахнет кровью!
Застарелый кровавый запах - вот что властвует над всем!
Данька напрягся, стараясь заставить глаза побыстрее привыкнуть к
темноте. Страх, который пропал было, развеялся с ветром стремительного
бегства, вернулся, снова зашарил ледяными пальцами по шее и спине.
Постепенно глаза начинали видеть. Данька понял, что стоит в каком-то
балагане - вроде бы дощатом, потолок настолько низок, что и он, и девушка,
которая была с Данькою примерно одного роста, только-только не касались его
макушками. Почти вплотную к Даньке стояли стол и лавка, а чуть поодаль -
топчан, на который причудливой кучей было навалено какое-то тряпье. Больше
ничего рассмотреть он не успел: девка приблизилась и вдруг так толкнула в
грудь, что Данька, вскрикнув от боли, полетел на лавку. Сильно ударился
спиной, но это было еще полбеды. Гораздо хуже, что девка внезапно рухнула на
него, навалилась всем весом и, уткнув в его губы влажный, тяжело дышащий
рот, зашарила жадными руками по его бедрам, пытаясь развязать вздержку
штанов.
Господи! Так и есть - русалка-любодеица... В первый миг и дыхание
Данькино пресеклось, и ума он лишился, и сердчишко замерло, а девкины
проворные руки так и лезли ему между ног, искали там чего-то... Данька чудом
вывернулся из-под горячего тела, сверзился с лавки на земляной пол,
привскочил, кинулся было в сторону, но девка оказалась проворнее: цапнула за
подол рубахи - так кошка ленивой лапкой ловит мышонка, из последних сил
попытавшегося дать деру. Данька рванулся, споткнулся, со всего маху ударился
о топчан - и обмер, когда куча тряпья вдруг зашевелилась, застонала, потом
раздался некий невообразимый звук, вроде бы кто-то хрипло, задавленно
рассмеялся, а потом негромкий, донельзя измученный голос произнес странно,
твердо выговаривая звуки:
- Ну, нашла наконец себе новую забаву? Батюшки-светы! Да это никакое не
тряпье, разглядел Данька, это человек лежит, распростершись, раскинув руки и
ноги, накрепко привязанные к топчану!
- Терпите, сеньор, терпите! Теперь ваш черед терпеть эту дикую
тварь... - продолжил незнакомец, но тут же его голос пресекся стоном.
Данька наклонился, пытаясь разглядеть лицо этого человека, но в это
мгновение получил увесистый удар по затылку и, лишившись сознания,
беспомощно сполз наземь. Он уже не чувствовал, как ему заломили за спину
руки, связали их каким-то грубым жгутом, потом опутали ноги и оставили
валяться, скрючившись. Он не слышал, как девка, странно, утробно
похохатывая, подошла к топчану и проворно забралась на него, не слышал
надсадного дыхания, мучительных стонов и яростных, исполненных ненависти
выкриков:
- Чертовка! Оставь меня! Изыди, сатана! Да будь ты проклята!

Июнь - ноябрь 1727 года

Из донесений герцога де Лириа архиепископу Амиде. Конфиденциально:
"Ваше преосвященство, примите мои первые выводы: в Московии вовсе не
нужен посланник: говорю не потому, что я не хочу тут жить, но бесполезен
расход, который для этого делается королем нашим и государем. Московия нам
нужна только в войне с англичанами. В этом случае московиты не только могут
доставить нам грамаднейшую помощь диверсией, какую они смогут сделать в