"Елена Арсеньева. Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Сьрельницкая) " - читать интересную книгу автора

особу по фамилии Яковлева, которая решила не выпускать Романовых из России!
В то же время пришла телеграмма от Ленина: "В болезнь Романова не верю,
выезд запрещаю". Мария Андреева сказала:
- Ну вот видите, не судьба. Оставайтесь-ка в России. Будете снова
танцевать, ваш муж займется переводами...
И вдруг случилось чудо: Финляндия дала согласие принять Гавриила
Константиновича с женой! И Чека больше не стала чинить препятствий. Иногда
комиссары вот так демонстрировали краткие приступы гуманности...
Спешно оформлены последние документы. И 11 ноября 1918 года Нина, чуть
живой, больной Гавриил, горничная и бульдог, тот самый Карлуша, с которым
они никогда не расставались, выехали в Белоостров.
Вагон был полон солдат, и Нине все казалось, что они нарочно посланы,
чтобы убить ее мужа. Это были самые тяжелые минуты... Наконец поезд
тронулся.
Приехали в Белоостров.
- Где ваши паспорта? - спросил станционный комиссар.
- Остались в Чека, - ответила Нина.
И тот сказал, что должен снестись по телефону с Петроградом. Господи,
подумала Нина, неужто все пропало?!
Они долго, очень долго ждали. Потом их пригласили в разные комнаты,
заставили раздеться, тщательно обыскали, проверили багаж... Значит, с
паспортами все было в порядке, значит, Петроград их не задерживал!
- Можете ехать в Финляндию!
На чем, ради всего святого? Гавриил больше не мог идти.
Его усадили в какую-то тачку, и пограничники довезли его до финской
стороны. Недолгие переговоры, и вот уже финские пограничники взялись за
тележку, чтобы везти князя Гавриила по своей земле.
В это время тот самый комиссар, который требовал паспорта, вдруг шепнул
на ухо Нине:
- Очень рад был быть вам полезным!
И вернулся на российскую сторону.
Нина растерянно оглянулась. И подумала: а может быть, он и не звонил
никуда? Не говорил с Петроградом? И сам, на свой страх и риск, решил
выпустить их? Ну, коли так, то благослови его Господь!
Пока она размышляла, Гавриил, лежа в полусознании в жалкой тележке (его
ноги волочились по земле, его длинное тело почти завязалось в какой-то
унизительный узел), вспоминал то, что рассказывал ему, когда он был еще
мальчиком, отец: младенца императорского дома после крещения в купели
облачали в серебряное одеяние с кружевами и голубыми лентами, в серебряный
чепчик. Его укладывали на кружевную подушку, которую нес сам государь.
Певчие сначала пели вполголоса, чтобы не напугать ребенка, а потом, вслед за
молебном после крестин, затягивали "Тебя, Бога, славим!" уже в полный
голос...
Судьба играет человеком! Воистину...
Он поднес к губам руку жены - Нина шла тут же, поддерживая его
голову, - и поцеловал ее. Он прекрасно понимал, чем обязан именно своей
жене...

***