"Елена Арсеньева. Две любовницы грешного святого ("грекиня" Эйрена и Рогнеда - князь Владимир Креститель) " - читать интересную книгу автора

безропотная Вольгуша себя гостьей у собственной ключницы чувствует. Незваной
гостьей!
Так что вопрос Свенельда был не так безобиден, как могло показаться.
Святослав насупился:
- А ничего они не скажут. Я ее не для себя взял - для сына. Ярополку
отдам в наложницы.
Свенельд кивнул, признавая свое поражение. Наложница - не жена, ничего
нет страшного, что она, чужинка безродная, пленница копья князева, да и в
том невелика беда, что князь ее первым распробовал (в этом Свенельд мог бы
поклясться!) и еще не раз отпробует в обратном пути. Ну что ж, девка
красавица, только печальна ее красота. Эти черные очи, эти черные косы... ну
сущая Богородица, которую так почитают греки и местные жители и которую
покойная княгиня Ольга пыталась заставить почитать русов. Ох и тоска - век
таким вот печальным очам молиться! Вот у Лады[9] глаза совсем иные -
голубые, веселые, озорные.
- И еще вот что скажу, - прервал воцарившееся молчание князь
Святослав. - Если на обратном пути со мной какая невзгода приключится - мало
ли что, небось не по облакам до дому добираться будем, впереди и земли
протяженные, и пороги днепровские, и засады печенежские, - девку до Киева
довезите и отдайте Ярополку. Поклянитесь мне в том Перуном.[10]
Свенельд поднял брови. Да, еще держатся старые обычаи: рабов и слуг
убитого воеводы тоже лишают жизни и возлагают на погребальный костер рядом с
ним. В походах рабов у воинов не было... Но, значит, Святослав не хочет
ничью жизнь забирать с собой, даже этой девчонки?
А, ладно, что раньше времени князя хоронить? Может статься, Цимисхий не
примет условий врага, не пойдет на мир; может статься, они все полягут на
этой каменистой, выжженной солнцем земле или в обратном пути и некому будет
исполнить князеву волю... Не надо загадывать! Лучше уповать на Перуна,
Дажьбога да Велеса![11]

Конечно, Свенельд не мог знать, что все случится как раз наоборот.
Цимисхий охотно пошел на переговоры с русами, бывшие противники подписали
взаимную хартию, поклявшись друг другу не нарушать мира никогда и ни за что:
"Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше, пусть и я, и те, кто
со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, и Перуна, и
Велеса, скотьего бога, и будем желты, аки золото, и своим оружием посечены
будем!"
Русы ушли из Болгарии мирно и с добычей, однако обратный путь оказался
долог и труден, похуже иной войны. Зимовали в Белобережье, пережили страшный
голод. В довершение всего на днепровских порогах их поджидали печенеги,
предупрежденные греками. В бою был убит Святослав, и печенежский князь Куря
сделал из его черепа чашу, из которой и пил отныне. Полегла вместе со своим
предводителем почти вся русская сила, и только Свенельд со своей дружиной
пробился через заслоны кочевников и вернулся в Киев.
Почти без добычи. Но - с пленницей. Подарком князеву сыну Ярополку.
Вернее сказать, подарком князю киевскому.


* * *