"Владимир Арсеньев. Ночь в тайге" - читать интересную книгу автора

Быть в лесу, наполненном дикими зверями, без огня, во время ненастья -
жутко. Я шел осторожно и прислушивался к каждому звуку. Шелест листьев,
хруст упавшей ветки, шорох пробегающей мыши заставляли меня круто
поворачиваться в сторону шума, и я еле удерживался, чтобы не выстрелить.
Пробираясь ощупью в темноте, я залез в такой бурелом, из которого и
днем-то не скоро выберешься. И все же, нащупывая руками опрокинутые деревья,
вывороченные пни, камни и сучья, я ухитрился как-то выйти из этого
лабиринта. Я устал и сел отдохнуть, но тотчас почувствовал, что начинаю
зябнуть. Зубы выстукивали дробь. Усталые ноги требовали отдыха, а холод
заставлял двигаться. Залезть на дерево? Эта мысль всегда первой приходит в
голову заблудившемуся в лесу путнику. Я сейчас же отогнал ее прочь. На
дереве было бы еще холоднее, и от неудобного положения стали бы затекать
ноги. Зарыться в листья? Это не спасло бы меня от дождя, и на мокрой земле
легче простудиться. Как я ругал себя за то, что не взял с собой спичек!
Я стал карабкаться через бурелом и пошел куда-то под откос. Вдруг с
правой стороны послышался треск ломаемых сучьев и чье-то отрывистое дыхание.
Какой-то зверь бежал прямо мне навстречу. Сердце мое упало. Я хотел
стрелять, но винтовка, как на грех, зацепилась дулом за лианы. Я вскрикнул
не своим голосом и в этот момент почувствовал, что животное лизнуло меня в
лицо... Это был Леший.
Собака с минуту повертелась около меня, тихонько повизжала и снова
скрылась в темноте.
С неимоверным трудом я продвигался вперед. Каждый шаг стоил мне больших
усилий. Вдруг я услышал, что где-то глубоко внизу шумит река. Разыскав
ощупью большой камень, я столкнул его под кручу. Камень не покатился по
обрыву, а полетел по воздуху; я услышал, как глубоко внизу он упал в воду.
Тогда я круто свернул в сторону и пошел в обход опасного места.
В это время ко мне опять прибежал Леший. На этот раз я уже не испугался
его и поймал за хвост. Он осторожно взял зубами мою руку и стал тихонько
визжать, как бы прося не задерживать его. Я отпустил его. Отбежав немного,
он тотчас вернулся и только тогда снова побежал вперед, когда убедился, что
я иду за ним следом.
Вдруг в одном месте я поскользнулся и больно ушиб колено о камень. Со
стоном стал я потирать больную ногу. Собака прибежала и села рядом со мною.
В темноте я ее не видел, а только ощущал ее теплое дыхание. Когда боль в
ноге утихла, я поднялся и пошел. Но не успел я сделать и десяти шагов, как
опять поскользнулся. Тогда я стал ощупывать землю руками. Меня охватила
радость: это была тропа.
"Теперь не пропаду, - думал я, - тропинка куда-нибудь да приведет".
Но и по тропе я передвигался до крайности медленно. Я не видел дороги и
ощупывал ее ногою. Там, где тропа терялась, я садился на землю и шарил
руками. Особенно трудно было разыскивать тропу на поворотах. Иногда я
останавливался и ждал возвращения Лешего, и собака вновь указывала мне
потерянное направление. Часа через полтора я дошел до какой-то речки. Вода с
шумом катилась по камням. Я опустил в нее руку, чтобы узнать направление.
Перейдя вброд горный поток, я ни за что не нашел бы тропу, если бы не
Леший. Собака сидела на самой дороге и ждала меня. Заметив, что я подхожу к
ней, она повертелась немного на месте и снова побежала вперед. Ничего не
было видно; слышно было, как шумела вода в реке, шумел дождь и шумел ветер в
лесу.