"Яков Арсенов. 76-ТЗ" - читать интересную книгу автора

Как у тебя хватило терпения, Забелин? Сколько ни раскручивали, ты так и
не показал нам до срока ни сантиметра своей секретной пленки.

Вчера землетрясение развалило Газли. В поселке Зеленом живыми остались
только четверо картежников. Они метали банк среди ночи и успели выскочить из
разваливающегося дома. Наша бригада вылетела на восстановительные работы.
Жизнь противоречит математическим непреложностям. Часть бывает больше
целого. Нескрещивающиеся прямые - пересекаются. Последний круг кажется
длиннее, чем вся дистанция.

Пять моих студенческих лет - больше, чем вся жизнь. Я занят прошлым,
как безвольный пассеист. Бываю настолько отрешен, что порой ощущаю
возможность нереального - обернувшись, окинуть глазом прошлое, единовременно
все увидеть. Моментами так вживаюсь в эту идею, что оглядываюсь: за спиной
не материализовавшееся в панораму прошлое, а розовощекий сорокалетний
холостяк, мой коллега. На его лице вкратце изложено иное мнение о жизненных
пустотах.

Ничего не остается, как смотреть в окно. На виражах, когда лопасти
перекрывают солнце, память отпускает. Можно всматриваться в набегающие
пески. Понимаю, что за сменой пейзажей не уследить, и пытаюсь запомнить хотя
бы куст или камень. Убедившись в несостоятельности даже этого, плюю на все,
что есть за окном, и кружусь в потоке памяти, которая тащит к черте и
бросает под ноги: "А вот это? Неужели не помнишь? А это? То-то же! Смотри у
меня!"

Неимоверным усилием, сощурившись почти дослепу, можно выровнять взгляд
со скоростью. Вертолет трясется, вибрирует. Тошнота мелькания поднимается к
гортани. Закрыв глаза, можно на мгновение вырваться из круговерти. Но зачем?
Секунды обманчивой темноты, а за ними - самое страшное. Поток памяти через
бессилье смеженных глаз прорывается вовнутрь. Прав был Мурат, когда писал:
"Далась тебе пустыня! Не жди, пока охватит страх открытых пространств. Давай
к нам! Перевод мы устроим. На таможне полно вакансий. Сына назвали в твою
честь. Он не говорит, но по глазам видно, что согласен считать тебя
крестным!" Спасибо, Мурат! Твоя щедрость всегда измерялась в кубометрах.
Тебе не хватает одного - акцента. Похоже, Нинель обучила тебя не только
английскому.

По количеству писем и по тому, как скоро дал о себе знать адресат,
можно высчитать силу стадного чувства. Артамонов здесь лидирует, пишет давно
и часто: "Хорошо, что перевели в береговую охрану. К качке я так и не
привык. После службы мне нельзя будет в сферу материального производства.
Вспоминаю начерталку. Я говорил, если нужно будет в жизни - начерчу, а во
время учебы зачем гробить время?! Я обманывал себя. Я не хочу чертить и
теперь. И не только чертить. Чувствую себя фокусником. Но фокусы - хоть
плачь, без иллюзий. Мой черный фрак - мой черный с иголочки бушлат.
Ежедневно проделываю трюки: на лицо - улыбку, печаль - как голубя, в рукав.
В казарме, как верная жена, ежедневно встречает одиночество. Снимаю фрак,
мне кажется - навек, но завтра снова выход. Засыпаю, и снится: в правом
рукаве, как в ненастье, бьется забытый голубь - моя упрятанная наспех