"Яков Арсенов. Избранные ходы (роман) [H]" - читать интересную книгу автора

первый подъезд "китайской стены", куда тот время от времени и порывался.
Поборник честной погоды побрел домой синусоидальной походкой.
Мысль Решетнева, повторно оттолкнувшись от снеговика, устремилась по
особым ассоциативным каналам и взошла к тому, что провожатым во что бы то ни
стало, несмотря на поздний час и лютую вахтершу, необходимо проникнуть на
ночь в женский корпус вслед за девушками.
- Иначе весь вечер пойдет насмарку, - дооформил мысль Решетнев.
- Может, попытаться уговорить дежурную? - замялся Фельдман,
осматривая недоступный пожарный выход на втором этаже. - Вдруг пропустит?
- Бабка, мг-м, того... не молодая - не уговоришь, так сказать, -
Матвеенков словно зачерпнул пригоршню из личного опыта. - Будем, ну, это...
пробиваться здесь. - На удивление легко воспрянув телом, откормленным по
беконному методу, с прослоечкой, Леша вмиг оказался на козырьке балкона.
Решетнев безошибочно повторил трюк. У Фельдмана сноровки не хватило. Он
метался под балконом, как лиса под виноградом, и шепотом умолял друзей
придумать что-либо. Ему подсказали найти какой-нибудь ящик. Фельдман не
поспешил бы на поиски с такой прытью, поучаствуй он в последнем субботнике,
во время которого все нужные и ненужные предметы были собраны в кучу и
сожжены. Прочувствовав невыполнимость затеи, Фельдман вспомнил, что он член
профкома, и отправился восвояси. "А ну их, этих девочек!" - решил он уже в
постели.
Выходя утром из женского общежития, друзья напоролись на вахтершу.
- Стойте! Как вы здесь оказались? - запричитала она, схватив
Матвеенкова за рукав.
- Да я... в смысле... безо всякого, так сказать, - побрел Леша в свои
обычные в подобных случаях речевые дебри.
- Ты мне не умничай! Корчишь из себя ненормального! Я двадцать лет тут
сижу и все ваши иностранные языки выучила! Разбираюсь, когда "ноль один"
звонить, когда "ноль два"!
Решетнев под шумок развернулся к балкону. Вчерашний пожарный маршрут
показался ему безопасней.
Спустя полчаса Решетнев возлежал в травмпункте.
- Где это вы так? - отвлекал его разговорами хирург, ощупывая больную
ногу.
- Антенну с друзьями устанавливали.
- Лучше бы к девушкам сходили, чем по крышам в такую погоду лазать, -
поглумился врач и что есть мочи дернул за пятку.
- А-а! - заорал Решетнев.
- Ну вот, кажется, все. У вас трещина плюсны.
- Серьезно?!
- Шучу, у вас перелом, - улыбнулся хирург.
535-я комната превратилась в палату. Посетители шли и шли. Даже в
понедельник, когда никто никуда не ходит.
- Эк тебя угораздило, - соболезновали они Решетневу. - Жил же, как
человек, и на тебе - по женским покоям понесло.
- В жизни надо срываться, - оправдывался Решетнев, используя любимое
выражение Бирюка.
Прихожане выражали потерпевшему соболезнование и попутно выметали из
тумбочек все продукты. Вместо того, чтобы, как подобает, приносить их
больному. Запасы 535-й таяли на глазах.