"Илья Артемьев. Окно в пустоту" - читать интересную книгу автора

золотистыми крапинками... Вадим и тогда очень внимательно относился к любой
информации о предполагаемых "клиентах". А кто знает больше, чем секретарши?
Часто к ним относятся как к неодушевленным предметам. Эдакое "украшение
офиса" на двух ногах (ну о-очень длинных и стройных). А на самом деле эти
девочки многое видят и слышат. Да еще если зуб имеют на своих начальников,
то делаются просто бесценными источниками информации.
Катя его тогда очень выручила, сама того не подозревая. Кто же знал,
что у этого Гольдберга давно все схвачено, сам он - американский гражданин и
вообще Вадиму не по зубам? Вовремя сумели отойти в сторону - и то хорошо.
Хуже было то, что Катя полюбила Вадима по-настоящему. Да и он сам не то
чтобы увлекся или влюбился, но как-то привык к ней. Почему бы и нет? Катя
была не то чтобы красавицей, но очень милой, нежной... уютной какой-то.
Никогда не скандалила, ничего не требовала, не рвалась замуж. В общем, не
обременяла Вадима своим присутствием.
Черт его дернул связаться с фальшивыми чеченскими авизовками! Ну,
хотелось человеку побыть директором фирмы, даже фиктивной. В длинной
отлаженной цепи случился сбой, деньги, что называется, "зависли", и
непонятно было, удастся ли получить их обратно.
Чеченец Магомед, как и все практически его соплеменники, шуток не
понимал и на Вадимовы объяснения не реагировал. Он только каменел лицом, и в
глазах его Вадим уже видел свою смерть. Очень плохую смерть. До сих пор он
не забыл свои судорожные попытки "сохранить лицо", предательски потные,
липкие ладони, срывающийся голос.
И надо же было так случиться, что Катя пришла именно в этот момент. Она
влетела в квартиру радостная, оживленная, пахнущая дождем и весной. Весело
защебетала на кухне, распаковывая принесенные с собой свертки и принялась
готовить ужин.
Магомед скривился и процедил сквозь зубы: "Отправь девочку домой, к
маме. Мешает". Надо ли говорить, что Вадим поспешил выполнить его приказ.
В конце этого длинного и неприятного разговора Магомед сказал: "Ладно,
ты вот что. Говоришь, денег у тебя нет? Зато девочка есть. Пришлешь ее ко
мне - подожду. Недели две, не больше. Завтра же и пришлешь. Ты понял меня,
Вадик? Где я живу, ты знаешь. Будь здоров".
Вадим, конечно, знал, что по мусульманским обычаям женщина даже не друг
человека. Доходили до него и темные, неясные слухи о своеобразных
сексуальных наклонностях самого Магомеда. Недаром же он выстроил себе
огромный дом на отшибе, далеко не только от города, но и от всякого жилья
вообще. Будучи весьма неглупым человеком, Вадим очень прозорливо представил
себе, что ожидает Катю - и содрогнулся.
Но делать было нечего. Оставался, правда, чисто технический вопрос -
как уговорить Катю. Правду ей сказать ни в коем случае нельзя, - тоскливо
думал Вадим. Ах, вот оно что - она, скорее всего, поняла, что ее любимый в
затруднительном положении, если не в беде. Чтобы мне помочь, она пойдет на
что угодно. И, кстати, поверит чему угодно, дурочка. Можно будет ей сказать,
что я болен или занят, а Магомеду надо срочно передать большую сумму денег,
натолкать "кукол" в дипломат, и... Что и требовалось доказать.
Все удалось на удивление легко и просто. Катя сразу поверила,
забеспокоилась почти материнской тревогой, хотя и была намного моложе и с
полным чемоданом резаной бумаги направилась навстречу своей печальной
судьбе. Ринат отвез ее до порога, и у Вадима не было никаких оснований ему