"Кэтрин Азаро. Укротить молнию ("Сколийская империя" #2) " - читать интересную книгу автора

В следующее мгновение в разговор поспешил вступить Кабату:
- Командир Селей, если не ошибаюсь, ваше плечо кровоточит. Смею
предположить, что рана доставляет вам чертовскую боль.
- М-да, - Эльтор явно не знал, что сказать, - немного побаливает.
- Может, стоит прямо сейчас отправиться в медицинский пункт? - спросил
Кабату. - Формальные приветствия мы можем и отложить на более подходящее
время.
- Хорошо, - с трудом проговорил Эльтор.
В сопровождении сотрудников службы безопасности мы в невесомости
проплыли весь отсек. Через люк проникли в просторное помещение сферической
формы - как выяснилось, внутреннюю часть "втулки", - и нашему взору
предстала презабавнейшая картина. Такое впечатление, что мы попали в
гимнастический зал. Находившиеся здесь люди занимались акробатикой. Они
парили в воздухе, смеясь, крича, совершая какие-то немыслимые кульбиты и
пируэты. В условиях нормальной гравитации подобные экзерсисы неизбежно
привели бы к самым серьезным травмам и переломам конечностей. Некоторые из
гимнастов шумно приветствовали Стоунхеджа, и тот помахал им рукой. Проплыв
еще в один люк, мы оказались в коридоре, кольцом окружавшем втулку. Стена на
другой стороне коридора скользнула в сторону. Мы поплыли вместе с ней,
обгоняя скорость вращения, пока не достигли движущейся стены с несколькими
дверями.
Стоунхедж нажал на несколько разноцветных треугольничков возле дверей.
Двери распахнулись, и мы вплыли в лифт. Он оказался, вопреки моим ожиданиям,
очень даже уютным. Пол устилал мягкий пушистый ковер. Стены украшали
декоративные панели из похожего на медь металла, а прямо под белым потолком,
из которого струился неяркий рассеянный свет, проходил изысканный фриз с
орнаментом из попугаев и миниатюрных деревьев-бонсай. Лифт пришел в
движение, и нас слегка подбросило вверх. Однако через несколько секунд мы
поплыли не вверх, а в сторону. Понемногу наш вес начал увеличиваться, и
вскоре мы уже стояли на собственных ногах. Казалось, будто мы движемся
куда-то вниз, хотя на самом деле перемещались совсем в другом направлении -
вдоль "обода" колеса станции. Нас слегка прижимало в сторону, и поэтому
приходилось прилагать усилия, чтобы держаться прямо.
Стоунхедж принялся рассказывать нам о станции - исследовательском
центре, созданном для изучения системы звезды эпсилон Эридана.
Эпсилон Эридана - звезда класса "К", более оранжевая, чем земное
Солнце, однако в три раза уступает ему в яркости. Масса его составляет всего
три четверти солнечной, а диаметр на десять процентов меньше диаметра
Солнца. Сама станция явилась плодом совместных усилий Европы, Японии,
нескольких африканских стран, а также Соединенных Штатов. Соединенных, а не
Федеративных. На станции проживало около трех тысяч человек. Подавляющее
большинство обитателей составляли взрослые, однако стремительно
увеличивалось и число детей. Тем не менее до предполагаемой цифры в десять
тысяч было еще далеко.
Я привыкла к акценту Стоунхеджа и понимала его уже гораздо лучше. Хотя
он и употреблял незнакомые мне слова, его английский мало чем отличался от
того, на котором говорила я. А вот мой английский вряд ли был похож на тот,
на котором за триста лет до меня разговаривали англичане моей Земли. Среди
людей Объединенных Миров английский давно стал языком науки, продолжив
тенденцию, зародившуюся еще в двадцатом столетии. Переселившись на другие