"Айзек Азимов. Демон ростом в два сантиметра" - читать интересную книгу автораследовательно, он поймет, что мои дела настолько же важнее его собственных.
Как я всегда говорил, сила логики в конце концов свое возьмет. Я объяснил ему, в чем было дело с Иштар, и он сказал: - Наконец-то ты разумно ставишь задачу. - Разумеется, - согласился я. Как вы знаете, я не могу назвать себя неразумным человеком. Просто у меня свои цели и способы. - Да, - сказал Азазел. - Это твое несчастное насекомое твоего вида не может эффективно перерабатывать алкоголь, и у нее в крови накапливаются промежуточные продукты его обмена, и неприятные ощущения вызываются интоксикацией - очень точное слово, происходящее, как я понял из изучения твоего словаря, от греческого "яд внутри". Я скривился. Современные греки смешивают, как вы знаете, вино со смолой, а древние смешивали его с водой. Естественно, что они говорят о "яде внутри", если еще до питья сами отравили вино. Азазел продолжал: - Необходимо будет только переделать ферментную схему так, чтобы у нее алкоголь быстро и надежно преобразовывался во фрагменты с двойной углеродной связью, - это перекресток метаболических путей, ведущих к жирам, углеводам и белкам, и тогда никакой интоксикации не будет. Алкоголь станет для нее обыкновенной здоровой пищей. - Азазел, кое-какая интоксикация нам нужна - необходима для появления веселого безразличия к глупым строгостям, всосанным с молоком матери. Это он понял сразу. - Да, насчет матерей - это мне понятно. Помню, как моя третья матушка меня учила: "Азазел, никогда не хлопай следоподелательными мембранами в Я снова его перебил: - Так ты можешь организовать минимальную интоксикацию промежуточными продуктами до состояния легкой эйфории? - Проще простого, - ответил Азазел, и надо сказать, у него был довольно неприятный вид, когда он сцапал монетку, превышавшую в высоту его рост (если ее поставить на ребро). Только через неделю я смог проверить, что делается с Иштар. Это было в баре одного из городских отелей, который так озарился, когда она вошла, что несколько завсегдатаев были вынуждены надеть темные очки. Она усмехнулась: - А что мы тут делаем? Вы же знаете, что я пить не могу. - Это не выпивка, дитя мое, пить мы не будем. Это мятный напиток, и тебе он понравится. Сговорившись с барменом заранее, я ему мигнул, и он подал грассхопер. Она слегка попробовала и сказала: - О, это хорошо. Потом она откинулась назад и дала напитку проскользнуть в горло. Прислушалась к своим ощущениям, провела изящным язычком по не менее изящным губам и спросила: - А еще можно? - Ну, конечно, - благородно ответил я. - По крайней мере еще один можно было бы, если бы я не забыл, как дурак, дома свой бумажник... - Я плачу. У меня денег полно. Я всегда говорил, что никогда не поднимается красивая женщина до |
|
|