"Айзек Азимов. Галька в небе (Империя Трантора 1)" - читать интересную книгу автора

Он сказал "спасибо" и энергично кивнул головой.
Фермер что-то ответил и взял в руки висевшую на спинке стула рубашку
Шварца. Он внимательно осмотрел ее со всех сторон, особое внимание уделяя
пуговицам.
Затем, повесив ее на место, он отодвинул скользящую дверь ванной, и
тут Шварц впервые обратил внимание на мягкий молочно-белый цвет стен.
- Пластик, - тихо пробормотал он, используя это всеобъемлющее слово с
уверенностью, типичной для профана. Он заметил также, что в комнате не
было ни стыков, ни углов, все ее плоскости плавно переходили одна в
другую. Тем временем его хозяин делал знаки, смысл которых был ясен:
Шварца просили умыться и одеться.
Сопровождаемый одобрительными жестами, он направился в ванную.
Единственным неудобством было отсутствие прибора для бритья, однако на все
знаки Шварца в ответ было лишь невнятное бурчание. Шварц провел рукой по
подбородку и слегка вздохнул.
Знаками же его пригласили занять место в небольшом автомобиле. Машина
рванулась вперед, и через некоторое время впереди показались белые дома.
- Чикаго? - быстро проговорил Шварц, указывая на них, вкладывая в эти
слова последнюю иррациональную надежду, потому что эти дома меньше всего
напоминали город.
Ответа не было, и последняя надежда исчезла.



3. ОДИН ИЛИ МНОЖЕСТВО МИРОВ?

Бел Авардан, все еще возбужденный после интервью, данного им прессе,
ощущал в себе чувство дружелюбия ко всей сотне миллионов звездных систем,
входящих во всеобъемлющую Галактическую Империю. Сейчас ему было
безразлично, знают ли его в том или ином секторе. Если его теории
относительно Земли будут доказаны, его имя будут повторять на всех
обитаемых планетах Млечного пути, на каждой планете, на которую ступила
нога человека за тысячелетия его экспансии космоса.
Рано пришедшая к нему известность принесла и некоторые трудности. Ему
было всего тридцать пять, и карьера его была полна противоречий. Она
началась с потрясшего всех известия о получении им первой ученой степени в
университете Арктура. Этот случай был беспрецедентным для человека в
возрасте двадцати трех лет. Его диссертация, опубликованная в журнале
археологического общества, вызвала что-то наподобие взрыва в научной
среде. И это было впервые в истории университета.
Для человека, несведущего в археологии, причины, по которым небольшая
статья, озаглавленная "О возрасте артефактов сектора Сириуса и
рассмотрении возможной их связи с положениями гипотезы о родине человека",
вызвала такой гнев, могли показаться загадочными. Дело в том, что Авардан
брал в качестве исходной теорию некой группы мистиков, которых связывали
скорее с метафизикой, чем с археологией, о том, что человечество
зародилось на одной планете, а затем постепенно расселилось по Галактике.
Теория, с энтузиазмом подхваченная писателями-фантастами, не принималась
всерьез ни одним из авторитетных археологов Империи.
Однако Авардан стал силой, с которой приходилось считаться даже