"Дарья Асламова. В любви, как на войне" - читать интересную книгу автора

- Раньше я думал, что женщины-снайперы - это красивая легенда, -
говорит мне омоновец из Владивостока Василий, участвовавший во взятии
Грозного. - Я не верил в это, пока сам не нашел в здании, откуда велся
снайперский огонь, колготки и записку: "Понюхай и подрочи".
Я смеюсь, и глаза у Василия становятся злыми.
- Это не смешно, - обрывает он меня. - У нас и у чеченцев одинаковые
рации, потому так легко и с той, и с другой стороны перехватывать разговоры
и даже включаться в беседу. Я сам был свидетелем такого подключения. Мы
ехали на БТРе на броне и вдруг слышим, как у моего соседа заработала рация,
и женский голос произнес: "Поверни голову направо". Парень автоматически
поворачивает голову. "А теперь налево". И он, как дурак, слушается.
"Смотри-ка, хорошенький, - говорит голос. - Жалко". И выстрел ему в плечо.
Пожалела, сука.
Снайперы в Грозном по-прежнему работают без отпусков и выходных. Хотя в
городе стреляют всегда, на это мало кто обращает внимание. Иногда солдатики,
дурачась, палят в воздух на мотив "Спартак Чемпион". Страх вызывают только
одиночные выстрелы из винтовки - значит, где-то работает снайпер. Особо
опасное место - сгоревший танк, где товарищи погибших танкистов устроили
нечто вроде памятника. Вбитый в землю деревянный крест, искусственные цветы,
припорошенные снегом, и рюмочка водки. Сюда часто приезжают офицеры помянуть
ребят добрым глотком спирта. Именно этого момента ждут притаившиеся в
развалинах снайперы. Мишени как на ладони в статических позах и
расслабленных чувствах бей не хочу! Поэтому пьют у креста быстро, с риском
поперхнуться, настороженно озираясь по сторонам.
"Эх, если б больше патронов! - говорят криминалисты из Екатеринбурга. -
Мы бы живо эту нечисть прикончили. Когда мы сюда приехали, нам выдали
боекомплект - 12о патронов, а их за пятнадцать минут боя можно расстрелять.
Веришь ли, пришлось выменивать на спирт дополнительные патроны".
Спирт в Грозном - универсальная валюта, на! которую можно поменять все.
Водка - деликатес, и запивать ее часто нечем. С водой перебои, а та, что
достают, мутная и желтая. Помню, как нас поили водкой в одной из комендатур.
Мы сидели на полу в ванной комнате (самое теплое место в здании).В качестве
светского жеста запивать водку предложили пивом (воды не было вовсе). Это
соотношение ценности воды и алкоголя в пользу воды меня ничуть не удивило. Я
ведь и сама видела, как ночью 23 февраля десяток военных мужиков
"приговорили" пятилитровую банку спирта, запивая ее лишь ковшиком водички.
Алкоголь применяют в основном в терапевтических целях. Иного средства
для снятия стрессов просто не дано. Все эти люди, измаравшие душу в дерьме
войны и чувствующие у сердца щиплющий холодок смерти, - готовые пациенты
психиатрических клиник. Я видела здоровенных мужиков, которые после бутылки
пива начинали рыдать, стучать кулаком по столу и слать проклятия в пустоту.
Я видела совершенно трезвых мужчин, которые со слезами на глазах говорили о
березках сестричках и матушке России, отчего у меня брови ползли вверх.
Церковь пытается протянуть сюда руку помощи и облегчить эти заблудшие
души в той форме, в какой ей это доступно. Я встретила в Грозном отца
Александра из Краснодарской епархии, который вместе со своей хлопотливой
матушкой привез гостинцы солдатам. Он провел службу, исповедовал, отпустил
грехи и с чистой совестью собрался домой. Я застигла его в тот пикантный
момент, когда он, подоткнув полы рясы, отважно лез на броню БТРа. Ни дать ни
взять военно-полевой батюшка. Глаза его воинственно поблескивали, улыбка