"Наталья Астахова. Письма с Земли (Городская фантастика) " - читать интересную книгу автора

чтобы и ты уже не могла жить без них. Нет, ты, конечно, не умрешь без них,
но чего-то тебе будет недоставать.
Ты привыкнешь к моим звонкам незаметно для себя. Ты ведь не заметила,
как я приучил тебя к твоему собственному дому. Раньше ты бывала там очень
редко и я звонил, звонил в пустоту, а тебя все не было, не было. И тогда я
подарил тебе эту картину. Сначала ты, наверное, подолгу рассматривала
необычные цветы, почти не обращая внимания на странную фигурку в левом
нижнем углу картины. Потом - я уверен - заметила, сколько грусти и
одиночества в печально поднятой руке. С тех пор, уходя из дому, ты должна
была чувствовать, что бросаешь ее, и хотела быстрей вернуться, и
возвращалась.
Я звонил тебе и не нарывался на частокол длинных гудков, а слышал твой
голос.
Твой голос... Как странно, что, зная о тебе так много, я знаю только
твой голос. В старину были почтовые романы. Теперь телефонные. Наверное, ты
права, когда не хочешь меня видеть. Еще рано. Придет время, и мы встретимся,
не боясь, что наши представления друг о друге не совпадут с тем, что есть в
действительности. Тогда уже будет совершенно не важно, как мы выглядим. Ведь
главное не это. Правда? Если ты смогла вернуть меня к жизни одним своим
голосом, какое значение имеет все остальное?
Я даже не хочу себе представлять цвет твоих глаз, запах твоих волос,
форму твоих рук. Все, что когда-то имело значение для влюбленных, для меня
лишено всякого смысла. Мне достаточно будет знать, что это твои волосы, твои
глаза, твои руки.
Прости, я слишком много говорю, заставляя тебя молчать. Но это хорошо,
что ты молчишь, пока ничего не говори. Я должен был сказать тебе это, и я
сказал. Позвоню вечером, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.

- Зачем вы вводите в машинную память всю эту ахинею? - Профессор
недоуменно оглядел сотрудников своей лаборатории. Он не любил, когда
эксперименты переступали границы здравого смысла.
- Мы не вводим. Наоборот, извлекаем. Последняя запись телефонного
разговора нашей Элеоноры с этим человеком. Есть еще. Он давно ей звонит,
почти полгода. Мы нашли первую запись. Тогда он позвонил случайно, ошибся
номером. Был жутко расстроен, почти на грани самоубийства. Элеонора
распознала в его голосе тревогу и стала развлекать. С тех пор у них что-то
вроде романа.
- С тех пор. Прекрасно. А с каких это пор Элеонора пользуется
телефоном? - Профессор редко сердился на своих сотрудников, но уж если это
случалось, то грозило неприятностями всем, кто попадал под руку. В гневе
профессор был неразборчив, суров и несправедлив.
Эдик, как самый смелый, продолжал объяснения, взяв на себя роль
громоотвода.
- Ну, вы же помните, в городе тогда создавали службу хорошего
настроения. Мы пробовали Элеонору на роль собеседницы. Подобрали ей
задушевный голос, научили распознавать оттенки настроения собеседника. Но
потом социологи решительно отказались от машин. И мы опять перевели Элеонору
на картотеку. Вот видите, а случай доказал, что машины во воем способны
заменить человека. Вы же сами слышали, в нее даже влюбились.
- Дожили. Сами разгильдяи, и машины у вас черт-те чем заняты. Значит,