"Александр Астраханцев. Мастер карате (рассказ)" - читать интересную книгу авторавдруг Леня преподносит такой сюрприз, что у всех челюсти отпали: убил
человека. Это был удар и по мне тоже - я так и не смог оправиться. До сих пор. А как случилось? Возле кинотеатра "Октябрь" есть пятачок; не знаю, как сейчас, а тогда там вечно табунились подростки, юношество со всего околотка; и вот мой Леня схватился там с тремя. Результат самый плачевный: у одного разрыв печени и кровоизлияние в полость живота; то ли неудачно, то ли слишком поздно прооперировали - сразу после операции скончался; у второго - перелом малой лучевой кости; третий остался цел только потому, что дал деру. Ну, судебное разбирательство... Сначала думали, что - из-за девчонок; нет, все сложней. Все они были знакомы чуть ли не с первого класса; поскольку он слабей их, замкнутый и одинокий, они избрали его постоянной жертвой: раздавали пинки, шелобаны, отбирали деньги, а если не было, плевали в лицо и мочились ему в карманы. Он и в каратэ-то пришел, как я потом понял, чтоб отомстить. А я не разгадал. И на "пятачке" появился не случайно - не в кино шел, некогда ему было в кино ходить. И пришел, только когда почувствовал, что созрел, а те дурачки не поняли и стали по привычке задирать. Леню судили, дали пять лет изоляции. До совершеннолетия - в детской колонии. Я пытался его защитить, повлиять на приговор: хоть бы дали условно - уж за эти пять лет я бы поработал над его душой, я бы многое успел! Но куда там - родители умершего очень уж хотели его засудить. Представляете, каково было это пережить Лениной матери?.. Пытались привлечь к ответственности и меня тоже, запретить вести секцию: учу, мол, подростков жестокости. Я защищал себя сам: вы ж не запрещаете держать в доме кухонные ножи, выпускать на заводах кирпич, ездить в машинах - а ведь все это в любой момент может стать орудиями убийства! Орудия не имеют воли; мотивы убийства - в сердце человека... Были свидетельства моих учеников, родителей. Выяснили все же, что жестокости я не учу, хотя и чувствовал я себя препакостно: понимал, что выкручиваюсь, что, по-хорошему-то, мне с ним пополам срок делить надо. Да и разделил бы, если б позволили. Перед отправкой в колонию я добился свидания с ним. Он был в ужасном состоянии: потрясен содеянным, совершенно не ожидал, что все так случится, что у него в руках теперь страшное оружие. Да я и сам был потрясен: никак не предполагал за ним таких фантастических способностей и моей роли в этом. Мне стало страшно за свои знания, я готов был раскаяться, что посвятил им жизнь, что связался с Востоком, что |
|
|