"Алексей Атеев. Бешеный (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Посему в один прекрасный день директора зарезали, а колонию сожгли.
После этого закопченные стены на время обезлюдели. Но ненадолго.
Вскорости здесь была организована тюрьма.
"Церкви и тюрьмы сровняем с землей мы", - пелось в революционной песне.
Здесь то и другое было совмещено. В бывшем монастыре были крепкие стены,
глубокие подвалы, и скоро по городу поползли слухи, что за этими стенами
пребывают весьма известные личности. Шепотом называли фамилии.
Тюрьма довлела над городом. Попасть сюда работать считалось очень
престижным. Хороший паек, в годы войны бронь, да и вообще привилегированное
положение надзирателей и охранников делали службу в тюрьме желанной, но
почти недоступной. Редкий горожанин (да и то благодаря протекции) мог
получить тут место.
Однако в 56-м году тюрьму закрыли, и опять бывший монастырь остался без
хозяина.
Но, как говорится, свято место пусто не бывает. И в начале шестидесятых
годов здесь была организована вышеупомянутая лечебница.
Жители Тихореченска первое время недоумевали, для какой цели в маленьком
городке учредили столь экстравагантное лечебное заведение. На кого
рассчитано? Население здесь не страдало психическими расстройствами.
Единственный городской дурачок Ионька был любим и почитаем именно потому,
что считался уникумом. Маломерок, почти карлик, неопределенного возраста,
совершенно лысый, но с густой, черной бородой и невероятно кривыми ногами,
развлекался обычно тем, что подкрадывался сзади к какой-нибудь ядреной девке
или молодухе и с воплем: "Я на тебе женюсь!" - пытался задрать ей юбку. Но
так как, выслеживая очередную жертву, он страшно сопел, то бабоньки обычно
успевали принять превентивные меры: одной рукой крепко держали юбку, а
другой несильно били Ионьку по лысине.
- Ой-ой, невеста дерется! - кричал дурачок и с плачем убегал.
Подобным нападениям подверглась добрая половина взрослого женского
населения. На него никто не обижался - ни жертвы, ни их мужья и кавалеры.
Наоборот, для дамы или девицы считалось даже лестным подобное обхождение.
Про некрасивую женщину, случалось, говорили: "На нее даже Ионька не
смотрит".
Однажды, правда, получился конфуз. Секретаря горкома партии Аркадия
Борисовича Караваева только-только перевели в Тихореченск. До этого
назначения он был директором крупного совхоза. Вместе с ним в город прибыла
его жена - дородная вальяжная дама с замысловатой прической на голове.
Прическа эта особенно поражала горожан. Она отдаленно напоминала потрясающие
композиции в стиле рококо у кокетливых красавиц восемнадцатого века.
К Капитолине Александровне сразу же приклеилась кличка Первая Леди
Ямайки. Кто придумал жене первого это нелепое, хотя и экзотическое прозвище,
так и осталось неизвестным. Скорее всего какая-нибудь языкастая студентка
ветеринарного техникума, но прилипла кличка накрепко.
Прошло несколько дней. К Первой Леди Ямайки стали уже привыкать, и тут
она попалась на глаза Ионьке.
Дело было в июле, стояла страшная жара, на улицах было пустынно, и
только у центрального универмага, который располагался в бывших торговых
рядах братьев Кукушкиных, толпился народ. Универмаг был закрыт на обед, и
публика ждала открытия.
Капитолина совершала обход торгового дома, когда он был пуст, чтобы